Мой город

Мой город стонал от боли,
От невыносимой муки,
И было ему не страшно,
А может быть страшно… но!
Тонул он в своей юдоли,
Тянул к поднебесью руки,
Был попросту бесшабашным,
Непризнанным был страной.

Стонала страна от боли,
От первообщинных рамок,
Ей было, пожалуй, страшно,
Хрипела она в аду.
Шаталась, как алкоголик,
Да в косоворотке драной,
И видя себя в Калашном,
Не знала, что будет суд.

А суд не стонал, не хныкал,
Он попросту был растерзан,
Как загнанный зверь в ловушке,
Взирая по сторонам.
На дне был разновеликим,
И, падая пулей в бездну,
Расстрельный стоял на мушке,
Готов был к похоронам.

Майдан хоронил надежду,
Надежда орала песни,
В прыжке «Ще нэ вмэрла» пели
И ели засохший хлеб.
В политике все невежды:
В границы вбивая колья,
Тянули на запад руки,
Вдовиц одевая в креп.

А креп был креплёным пойлом,
Дурманом и беленою.
Кто первым пригубит – горе.
Забудет покой и тишь.
Волов непокорных – в стойло,
Покорных – рулить страною,
Потери осадок горек –
Хоронишь всех или хранишь?

Мой город давно не стонет.
В прыжке затаился город.
Готов развернуть атаку,
Истории ход свернуть.
Ведь правило есть простое:
Мозгами враг если хворый
И прёт по Донбассу танки,
Тому на погосты путь.

Раненая груша

Который год без перебоя
Стреляют, бьют, 
кромсают, 
рушат,
Который год снаряды воют
И в огороде 
сохнет груша…

Она давно без водопоя
Скрипит усталыми 
ветвями,
Свидетель танкового боя,
Приняв осколок, 
вянет, 
вянет…

Читать далее...