РАДУГА

– Здравствуй, Ещёка. Возьми леденец!

– Ещё!

– Возьми ещё – красный, оранжевый, жёлтый…

– Ещё!

– …зелёный, голубой, сиреневый, фиолетовый.

На Ещёкиной ладошке рассыпалась яркая радуга. Ещёка рассмеялся от удовольствия и попытался засунуть радугу за щёку. Шарик четвёртого цвета спектра упал на землю. Ещёка расплакался, остальные леденчики выскользнули из его рта вслед за зелёным.

– Эх, Ещёка, у тебя всё не как у людей: сначала радуга, а потом дождь.

 Ещёка, трёхлетний яблокощёкий соседский мальчуган, снизу вверх исподлобья смотрит на меня.

– А у людей сначала дождь, а потом радуга?

– Помнишь – вчера был тёплый дождик, а потом коромыслом встала радуга. И я рассказала тебе сказку про цветик-семицветик.

Ещёка заулыбался: сказка вчера ему явно понравилась. А в синих глазах его заискрилась хитринка.

– Ах, Ещёка-яблокощёка! Ты что-то задумал!

– Ведь если был дождь, то после него должна быть радуга!

Ну как не купить такому смышлёному Ещёке ещё леденцов и не рассказать ему новую сказку!

– Слушай, Ещёка. Жил-был… – я задумалась, кто же жил-был на этот раз.

–       Ещё! – тут же потребовал Ещёка.

    Пошёл настоящий дождь. Мы спрятались с Ещёкой под грибком, в песочнице. Дождь полил сильнее, ведь мальчишка, уже и забывший про сказку, неустанно ещёкал – лей, лей, не жалей… Я усадила толстого Ещёку к себе на колени. Он угомонился. На небосводе через время заискрилась радуга. Ещёка распахнул синие глазёнки, захлопал в ладоши.

– Радуга! Вкусная, вкусная радуга!

Что ж – у каждого свои образы. Ещёкины щёки как наливные яблочки. Весь он светится от счастья. Ещё, ещё счастья для Ещёки, щедрая радуга-дуга!

                  ЕЩЁКИН ГНОМ

Открывается дверь, и в проём просовывается вихрастая голова Ещёки с горящими глазами. Мальчишке шесть лет, и энергия его неукротима.

– Тёть Ань, тёть Ань! Я видел гнома!

Я делаю самое серьёзное лицо на свете.

– Где, Ещёка?

    – В песочнице. Он маленький, румяный и весь в доспехах! И ещё, ещё… – мальчишка теряется в поиске подробностей.

     – Бородатый?

– Да, да, у него длиннющая борода. Вот такая! – Ещёка разводит в стороны свои розовые ручки. – А кольчуга блестит, ой блестит на солнце – наверное, золотая!

– Ах, Ещёка, да ты счастливец! Гномы показываются далеко не каждому.  

Мальчишка внимательно смотрит на меня, его синий взгляд тёплый, благодарный.

– Тёть Ань, Вы мне верите?

Мне двадцать один год, но я верю. Я утвердительно киваю головой и увожу Ещёку на кухню. Ведь даже гном не отвлёк бы шестилетнего карапуза от поедания белкового торта в виде корзинки роз, стоящего в моём холодильнике и основательно уставшего ждать своих почитателей! Ещёка идёт за мной, я жестом волшебницы вынимаю из холодильника торт и ставлю его на белую поверхность стола.

Но не тут-то было. Ещёке не до торта. Выясняется, что я первая, кто поверил в сказку про гнома. Мама, папа и даже бабушка (“Представляете – даже бабуля!”) уличили мальчишку в фантазиях! Непоседе не терпится показать мне обнаруженное им сверхъестественное существо!

– Пойдёмте, тёть Ань, посмотрим на гнома! – Ещёка тянет меня за руку, и я не могу устоять перед чарами маленького человечка. Мы бежим сломя голову, мальчишка бережно и цепко держит меня за руку, как главную драгоценность. Я польщена.

В песочнице, где был гном, пусто. Лежит только песок, а на нём – лопатки, грабельки, разобранная разноцветная пирамидка. Утром был дождь, и влажная песочница буквально изрыта следами от детских ножек. Какие из них – следы гнома?

На длинной Ещёкиной ресничке – длинная слезинка.

– Он ушёл, – робкая слёзка оказывается первой вестницей водопада, который тут же бурно и шумно изливается из голубых Ещёкиных глазёнок-озёр.

– Разве мальчики плачут? – напоминаю я жалкому ревунишке (а сердце умиляется богатой гаммой его переживаний), и вдруг мой взгляд упирается в какую-то металлическую вещицу. Я поднимаю её и отряхиваю от песка.

Пластинка от кольчужки гнома! Закрыв глаза, я вижу себя Белоснежкой из прелестной сказки: семеро гномов расчёсывают мне волосы золотым гребнем, и среди них… хитрющий Ещёка!

– Тёть Ань, это штучка от Пашкиного ранца, мы вчера здесь с ним дрались! До крови!.. – детское сердечко прощается с легендой о гноме и плавно, по нежной-нежной реке из слёз перетекает к героическому экшену о побитом второкласснике Пашке. А может быть, гномы показываются только героям, и волшебное подземное  существо не пожелало предстать перед моим, не героическим взором?..

Я беру Ещёкину ладошку в свои руки, сажусь перед ним на корточки и ласково спрашиваю:

– А что тебе успел сказать гном, малыш?

– Ничего. Да я же и не знаю гномьего языка, – Ещёка вздыхает, засовывает в карман Пашкину пластинку от ремешка на ранце и снова вздыхает. Но слёз уже не видно: их успело высушить жаркое Ещёкино сердечко.

– Ещёка, а дома у меня торт. Ты как? Я бы съела кусочек.

    – И я.

Мы пьём чай из красивых синих чашек, и после каждого звонкого Ещёкиного “Ещё!” торт уменьшается в размерах, тает, и вместе с ним тает в ванильном воздухе история о румяном гноме в золотой пластинчатой кольчужке. Синеглазый добрый Ещёка творит и притягивает к себе волшебные существа. 

 ЕЩЁКА И ПЕЧЕНЬЕ-ЧЕЛОВЕЧЕК

Ещёке семь лет, и он теперь первоклассник. После школы он частенько забегает ко мне. Как раз в то время, когда мальчик возвращается из школы, я обычно прихожу домой на обед. А если Ещёка меня не застаёт, то стучится в дверь часов в шесть вечера. Всё что ему нужно – поделиться радостью познания мира. 

Чаще всего на его лице – удивление и восторг!

– Ой, тёть Ань, оказывается у акулы зубы в несколько рядов. Во! – Ещёка захлёбывается своей репликой, открывает какую-то книжку и тычет пальчиком в картинку, на которой изображена акула.

Её пасть широко открыта, и нам кажется, что хищница смеётся. Такая добродушная акула. Улыбается зубиков в сто двадцать восемь или ещё раза в два больше.

– Правда, тёть Ань, эта акула на картинке похожа на человека? У неё разумное лицо!

    Мы с Ещёкой смеёмся. И акула вместе с нами.

Иной раз мальчик задумчив и мечтателен. Чаще так бывает вечером.

– Тётя Аня, а мы сегодня в школе делали гербарий, – Ещёка входит не торопясь, снимает ранец с плеч (он даже вечером не расстаётся со своим школьным ранцем!) и бережно вынимает из него альбомный лист в файле.

Я беру в руки это произведение искусства. На бумагу немного неумело, но с восхитительным чувством симметрии и цвета пришиты листья различных деревьев. Кирпичного цвета дубовый листок невероятно хорош рядом с пегим яблоневым, на зелёном фоне которого – жёлтые пятнышки увядания. Два узких бордовых листика рябины нежно обнимают круглый, как монетка, золотой листок незнакомого мне дерева. И где Ещёка нашёл такое чудо природы? Ведь заметил! Я смотрю на мальчика с уважением. И продолжаю любоваться гербарием. Берёзовый листочек похож на перевёрнутое сердечко и очень трогателен. Прямо под ним – крошечный кленовый листок. Совсем маленький! Он сочного зелёного цвета, хотя на дворе конец сентября, и его взрослые кленовые собратья почти сплошь покраснели. Пальцы листочка-малыша доверчиво растопырены.

– Он такой маленький, – ловит мой взгляд Ещёка и вздыхает. – Уже никогда не станет большим.

Мы по очереди нежно гладим листочек через целлофан файла. Я кладу гербарий на табурет.

– Тёть Ань, тёть Ань, а что это у Вас будет? – спохватывается Ещёка, заметив на моём кухонном столе раскатанное тесто и металлические формочки для вырезки печенья.

– Печенье. Видишь, я могу сделать его в виде кота, – я ставлю металлическую формочку с остроухими кошачьими контурами на распластанное тесто, нажимаю, и через секунду в моей руке лежит будущее печенье-кот. – Или в виде слона, – с помощью другой формочки получается задравший кверху хобот слон. – А вот печенье-сова, – нахохленная плоская птица лежит на моей ладони.

– Ещё! – восторженно требует мальчик.

Я вырезаю и кладу на стол новую зверушку:

– Печенье-зайчик!

– А печенье-человек? – вдруг спрашивает Ещёка.

– Ну что ж. Будет тебе и человек! – лёгкими ударами ножа я орудую над тестом, что-то скрепляю, придавливаю и, наконец, показываю мальчику печенье-человека. Это мужская фигурка в широком плаще. Плащ залихватски перекинут через плечо.

– Он мушкетёр? – восхищённо спрашивает Ещёка.

– Нет, я думаю, он волшебник.

Я рисую ножом на плече человечка крупную пряжку.

– Теперь плащ не упадёт, – смеюсь я. – Тебе не будет жалко сажать человечка в духовку?

– Так ведь он неживой, – Ещёка всё же с опаской смотрит на вызванную им к жизни фигурку.

Я делаю разные-разные печенья, сажаю их на противень вместе с волшебником и выпекаю. Румяные, с пылу с жару, складываю печенья в плетёную вазочку. Человечек лежит сверху.

–       Ух ты, какой он! – Ещёка дует на него. – Его и есть-то жалко!

    – А если жалко, то подари его кому-нибудь, а нам с тобой останутся эти зверушки.

    – А кому? – задумывается мальчишка.

    – Своему лучшему другу! Например, Дениске.

– О, здорово! – радуется Ещёка.

Когда печенье остывает, мальчик берёт человечка в руки, ставит его на ножки, осторожно ведёт по столу и тоненьким голосом говорит за него:

    – Подари меня Дениске. Вы с ним дружите уже несколько лет!

– Можно! Дениска – настоящий друг! – отвечает Ещёка своим голосом. – Но как же Лёшка? Мы ведь сидим с ним за одной партой!

– А помнишь, Лёшка толкнул тебя локтем, и ты пролил воду для акварельных красок на белое платье Ирины Григорьевны? Ужас! – человечек останавливается и укоризненно смотрит на Ещёку.

– Ну, с кем не бывает, – Ещёка оправдывает не себя, а друга. – Лёшка просто неуклюжий.

– А Ирина Григорьевна отругала именно тебя. Она ведь не видела, что тебя толкнул Лёшка.

– А давай подарим тебя Наташке, – Ещёкин голос стал заметно тише.

– Девчонке? – удивляется человечек. – Ну, давай подарим. Но она ведь расскажет об этом Гошке, и он тебя побьёт.

– Не побьёт! Когда Гошкина собака прошлым летом упала в фонтан возле Дворца культуры и не могла выбраться, ведь я вытащил её и спас ей жизнь! – гордо напоминает Ещёка.   

Я знаю эту историю. Гошкина дворняга делала уже не первый круг вдоль стенок глубокого бассейна, тщетно пытаясь выбраться, когда подоспел Ещёка. Как был в шортах и майке, мальчишка полез в холодную воду и вытащил дрожащую собаку. На руках он отнёс её домой к Гошке. А тот в это время преспокойно играл в футбол весьма далеко от Дворца культуры. Дома были родители, и с тех пор они запретили сыну держать животных. Наивный Ещёка и не понял, что его героизм не вызвал восторга у Гошки.

Спасённая собака живёт теперь у Гошкиной бабушки, в другом конце города. Впрочем, для бывшего хозяина дворняги это не так и важно, как и то, что пёс вообще остался жив. Для Гошки обидны любые запреты. 

В борьбе за расположение Наташки, рыжеволосой и синеглазой девочки-первоклассницы из соседнего подъезда, третьеклассник Гошка Ещёке тем более спуску не даст. 

– Человечек, а может, я подарю тебя своему брату Антону? – решает Ещёка, но тут же передумывает.

– Ха! А ты забыл, как Антон запер тебя в тёмной кладовке и выл в замочную скважину, как волк-оборотень? – напоминает волшебник.

– Да, да, это было так страшно! Но Антошка всегда делится со мной конфетами и печеньями!

– Я не простое печенье. Я волшебник!   

– Тогда ты достанешься Галке, – Ещёка не любит, когда с ним спорят. – Она очень добрая. Или Игорю. У него дома потрясающий компьютер! Будет повод зайти.

Мальчик ужасается своей корыстной мысли и тоненьким голосочком волшебника отвечает:

– Но вы же совсем не дружите с Игорем. Это нечестно! Я могу наказать тебя, если ты будешь искать выгоду.

 – Прости, прости меня, о волшебник! – жарко шепчет Ещёка. Он ушёл в игру и уже не замечает, что я нахожусь рядом. – Давай ты будешь подарком для Витальки! Когда я болел, он каждый день звонил и спрашивал маму о моём здоровье! Я был очень благодарен Виталику! Знаешь, когда лежишь весь день в постели, а горло укутано тёплым маминым шарфом…

     – Не знаю. У меня никогда не болит горло! – смущённо отвечает волшебник.

– О, а почему бы не подарить тебя Вике? Она же моя двоюродная сестрёнка. И живёт неподалёку. Я давно уже хотел с ней повидаться. Один раз попросил её никому не говорить, что я потерял связанные бабулей варежки, и Вика не выдала меня. Она молодчина! Впрочем, и Андрей, мой друг из параллельного класса, такой же. У нас с ним есть одна серьё-о-озная тайна…

Я слушаю этот диалог между Ещёкой и печеньем. Затаившиеся обиды, невысказанные радости, скребущие сердечко сомнения… Человечек и правда волшебник, если так сумел обнажить человеческое сердце. И доказать, что у славного Ещёки много друзей. И показать, как многогранен мир: то, чего нет в одном человеке, но требует твоя душа, обязательно найдётся в другом.

Мальчик возится с “говорящим” печеньем, а я между тем замешиваю новое тесто. Придётся выпечь столько человечков, сколько друзей у Ещёки. Пока я насчитала их восемь. Все они живут по соседству и, может быть, играют сейчас в нашем дворе.

Я сделаю одно лишнее печенье. А вдруг Ещёка подарит его мне?.. Или волшебник накажет меня, если я буду искать выгоду?

ИСПОЛНИТЕЛЬ ЖЕЛАНИЯ

Наши с Ещёкой дни рождения совпадают. Сегодня мне исполняется двадцать пять лет. Пожалуй, это первый хоть чуточку серьёзный юбилей в жизни человека. А Ещёке, моему маленькому другу из соседнего подъезда, десять. Цифра тоже весьма знаменательная.

У меня собрались гости. За столом два пустующих места. Один прибор – для Ещёки. Он придёт попозже, когда проводит бабушку, приехавшую поздравить своё сокровище. Детский праздник для Ещёки родители соберут в воскресенье. А второй прибор – для Григория, с которым мы вчера неожиданно не поняли друг друга. И меня очень расстраивает отсутствие Гриши на моём юбилее.

“Он гордый, – думаю я. – Не придёт”. В углу одиноко стоит гитара, которую Гриша специально принёс заранее, чтобы спеть на моём дне рождения. Я представила чёрные длинные Гришины кудри, его волевой рот, глаза с насмешинкой. Нет, без моего особого приглашения не придёт. Но и я гордая.

Я улыбаюсь гостям. Вчера Ещёка был свидетелем непонимания между нами. Мальчик заскочил ненадолго, как раз когда Гриша пытался судорожно попасть в рукава куртки, а я смотрела в его лицо и, как автомат, повторяла: “Ну и уходи, ну и уходи…”. Ещёка хотел перевести мой взгляд на себя, но пока Гриша не ушёл, ему это не удалось.

     – Что случилось? – грустно спросил мой друг Ещёка.

Когда Гриша скрылся за дверью, я сразу поняла, что ссора возникла из ничего. И виновата в этой размолвке я. Оказывается, Гришина мама ему не мать, а мачеха. Узнав об этом только сегодня (а знакомы мы без малого три года), я почему-то обиделась: “Ты всё скрываешь от меня… Ты не доверяешь мне?.. Я тебе не близкий человек…”. Гриша попытался оправдаться, но потом занервничал и решил уйти. Тут-то и подошёл Ещёка.

Выслушав меня, мальчик ещё сильнее расстроился. Я обречённо сидела в кресле, обняв колени. Он примостился рядом на полу и, глядя снизу вверх, глухо сказал:

–       Тёть Ань, он ни в чём не виноват.

–       Знаю, – я виновато улыбнулась, – знаю.

–       А зачем же вы ссорились?

–       Не знаю, – у меня сорвался голос, – не знаю.

–       Эх, вы, а ещё взрослые! Как малые дети.

Ещёка был прав.

…Мои гости, весёлые и бесшабашные, грустить не давали. Основательно оттянув мне двадцать пять раз уши, они плотно поели, потанцевали, а потом устроили всевозможные игры. Когда в дверях появился Ещёка, мы играли в фанты.

Я очень обрадовалась Ещёке. И не меньше меня обрадовались мальчику мои гости, увидев в нём нового ведущего игры, который сможет придумать смешные детские желания.

– Что сделать этому фанту? – моя подруга Ася уже держала за спиной Ещёки чей-то перстенёк.

–       Назвать пять американских писателей! – сказал Ещёка.

–       Ого! – удивилась Ася и взяла в руки чей-то носовой платочек. – А этому?

–       Объяснить значение слова “ихтиолог”.

– Ну ты, мальчик, даёшь! – Ася от удивления даже присела. – Что сделать этому фанту? – девушка держала на ладони брелок с ключами от машины.

–  Ответить на вопрос: “Можно ли с компьютера записывать мелодии на мобильник?”

– Да-а-а, – только и протянула Ася (это был её фант). – С тобой не соскучишься, вундеркиндик! А этому фанту что сделать?

Как Ещёка почувствовал, что это мой фант (обычная металлическая скрепка), не знаю, но он сказал:

– Позвонить Григорию и пригласить его на день рождения.

Никто не мог нарушить правил игры. Ирина с горем пополам вспомнила пять американских писателей, Иван с достоинством объяснил, что ихтиолог – это исследователь рыб, Ася наугад брякнула “Да!” и оказалась права, а я под напором многочисленных просьб позвонила Грише и пригласила его на день своего рождения.

Через пятнадцать минут Григорий стоял в дверях с огромной корзиной крупных роз. Не знаю, кто был счастливее – я, Гриша или Ещёка.

СНЕГОВИК И СНЕГОВИЧАТА

Неужели это тот же крохотный соседский яблокощёкий карапуз, которому я рассказывала когда-то сказки?

Двенадцатилетний Ещёка уже не верит в сказки.

Или?..

Пожалуй, нет. Он хочет в совершенстве владеть английским и знать компьютер, как свои пять пальцев. С удовольствием учится живописи и дизайну. У него так мало времени. Как видно, время сказок прошло. Но не тут-то было!

31 декабря всегда хочется чего-то необычного! Я позвонила Ещёке. (Теперь я называю его так только про себя. А вслух уважительно: “Борис”. Так зовут моего Ещёку). 

– Борис, слушай, а давай слепим снеговика!

– Ура!!! – сказал Ещёка, и через несколько минут мы встретились на улице.

Снега много. И он очень послушный, липкий, потому что на улице плюсовая температура. Один-два градуса тепла. В начале нулевых почему-то зимы стали мягкими.

Через полчаса к нам присоединился Гриша, мой муж (в сентябре мы с ним поженились). В предпраздничный день Гришу отпустили с работы пораньше, и он с радостью принялся лепить вместе с нами снеговика.

Снеговик получился высокий и очень симпатичный. Ещёка сбегал домой и попросил у мамы морковку. Ещёкина мама, узнав, что это будет нос снеговика, тщательно помыла морковку, прочитав заодно сыну лекцию о личной гигиене человека (“…и снеговика”, – смеясь, добавил Ещёка). Из угольков, как положено, мы сделали снеговику глаза и пуговицы. Гриша принёс из дома гуашь и нарисовал снежному созданию сиреневую жилетку. За отсутствием метлы мы приделали к снеговику швабру, которую я принесла из нашей квартиры. А на голову вместо ведра надели старую Гришину шапку. На большой голове нашего снеговика она смотрелась, как тюбетейка.

– Тёть Ань, дядь Гриш, снеговику будет скучно. Давайте ему слепим снежную жену!

И мы слепили. Второе творение было чуть пониже первого, такое же черноглазое и чернопуговичное, в нарисованном красном пальто. На голове снежной жены красовалась довоенная красная шляпа, которую принесла дворничиха баба Шура, с любопытством следящая за нашей работой. Ещёка помчался за второй морковкой, я – за второй шваброй, к соседке.

Дружные снеговики с швабрами выражали полную семейную солидарность, наши варежки совершенно промокли, а ликующего Ещёку охватил азарт.

– А снеговичат? Ещё! Ещё!

Мы налепили снеговичат. В сине-красном полосатом свитере. В пальтишке в зелёную крапинку. В тигровой шкуре. В тельняшке. А потом ещё слепили оленя с рогами из веток. И медведя, стоящего на задних лапах.

– Вот это радость! – кричал Ещёка. – Как здорово! Целый снежный городок!

Все, кто проходил мимо, улыбались. Останавливались, рассматривали снежные фигуры. Дети хлопали в ладоши и прыгали на одной ножке. Наташка, проходя мимо, поблагодарила Ещёку, от чего он засиял, как новый пятак.  

– С наступающим Новым годом!!! – поздравляли нас люди.

– И вас также! – радостно кричали мы в ответ.

– Привет создателям сказки!

– О, спасибо! С Новым годом вас!

Начало темнеть. Ещёка расстроился, что не успел сфотографировать снежные фигуры.

– Завтра утром, Боря, придём и сфотографируем! – успокоил мальчика Гриша. – О’кей?

– О’кей!

А ночью пошёл дождь. Никто не ожидал его в новогоднюю ночь, а он лил и лил, как заведённый.

Придя на место снежного городка, мы с Гришей увидели там Ещёку и основательно подтаявшие снежные фигуры. Гуашь расплылась, носы-морковки отвалились. Шапка и шляпа, насквозь мокрые, плоские, уже не придавали снеговикам шарма. Маленькие снеговичата присели к земле. Медведь упал навзничь, олень сбросил ветки-рога. И только две швабры, пронизывая тающие тела снеговика и снеговичихи, победно торчали наперекор стихии.

Ещёка был очень расстроен.

     – Ох, и фотографии даже не осталось… На память.

– Борис, – я подошла к нему близко и посмотрела прямо в глаза (мне уже не надо присаживаться перед Ещёкой, чтобы заглянуть в глаза – мальчик ненамного ниже меня ростом, а очень скоро будет и выше), – память осталась. Помнишь, как вчера нам было весело?

Мальчишка кивнул.

– Так давай никогда не забывать этого впечатления, Боря… Наша память сделала фотографию вчерашней радости. И когда тебе захочется, ты сможешь вернуться в памяти ко вчерашнему дню и перелистать воспоминания, как фотоальбом.

Ещёка заулыбался.

– А как насчёт чая с тортом? – подмигнул нам Григорий. – Или уже не хочется? Переели?

– Ещё!!! – дружно закричали мы с Ещёкой.

    Втроём мы отправились пить чай в нашу квартиру.

После чая я протянула Ещёке лист бумаги, кисточку и краски.

– Борис, а давай-ка нарисуем вчерашнюю сказку! Это будет получше фотографии.

И вот Ещёка рисует, а мы с Гришей стоим рядом и вспоминаем:

– Ещё! Там был ещё один снеговичонок, в тельняшке. Добавь ему полосок, ещё! А у оленя рога были побольше. Ещё, ещё!