Надо же, какими различными могут быть трактовки такого, казалось бы, ясного рассказа. Рассказ Василия Зозули меня почти шокировал, вызвал такой же эмоциональный отклик как "Дантон" Зинаиды Пурис.
Это до какой же степени надо быть волевым или нелюбящим человеком, чтобы в день похорон отца по дороге в театр думать о роли и отдыхе и подбирать листочки для спектакля?! Главная героиня Вера произвела на меня неприятное впечатление своей какой-то непрошибаемостью, что ли; кажется что у неё в душе как в пустой жестяной кастрюле, если по ней ударить:звенящая пустота там, и больше ничего.
Как-то смягчает отношение к ней только то, что всё-таки она не смогла скрыть произошедшее, озвучила горе; и эта её кажущаяся точкой, а на самом деле являющаяся вопросом последняя фраза - "театр для нас всё" (мне показалось, что здесь просквозила её неуверенность в ответе, а если не показалось - то какой же страшный она человек!).

Василий умудрился в простой истории скупыми словами вдруг отобразить такую болевую точку, что диву даёшься человеческой натуре. Вот такая, казалось бы, простота. Молодец!

Короткий мастер-класс.
И я не думаю, что у Веры «звенящая пустота» в душе; там такая страшная боль, которую можно заглушить только работой, работой, делом, которое любишь и умеешь делать.

И роль-то Офелии,у которой тоже умер отец. Неслучайная роль, судьба...Взаимосвязь-то какая... Все на грани, переплелось. Ей удастся эта роль, возможно, это даже будет её лучшая роль. И это будет её данью памяти отца, который гордился тем, что дочь стала актрисой.

На меня рассказ произвел странное впечатление. Никакой скрытой боли героини я не почувствовала. Может, она предполагалась автором, но тогда ее не удалось передать. Ир, девушка ведь не о работе думала. О Дании там, о Кипре... собой любовалась в коридорах театра. Где тут драма?.. У меня вообще подозрение, что она разыграла своих товарищей после спектакля. Вот уж действительно жуткий сюжет... Если такие люди и существуют, то их следует срочно убить, чтобы хоть немножко оживить (шутка).

Ир, так ведь пельмени это и правда - парадокс. Поэтому - верю. В случае с Верой - заметь, никаких парадоксов. Обычная занятость самовлюбленного человека - собой. У Василия очень хорошо получается погрузить читателя в обстановку. В этом смысле я читала с удовольствием, и хочется перечитывать все эти детали - о листьях, театре, строительстве... Но как только появляются люди с их мыслями и словами - там мастерства еще не хватает. Вот смотрите, фраза режиссера: "Что же, Вера, мысль хорошая, тем более что и королева в третьей сцене последнего акта тоже говорит о листьях; правда, о листьях ивы, а тут берёза, но жёлтый цвет увяданья добавит наглядности". Не могу себе представить, чтобы так книжно выражался режиссер театра. Ребят, это же - театралы! Люди, которые по определению таких скуШных фраз не могут изречь, даже если их очень попросить. И, конеШно, сама Вера как актриса обыграла бы весть об уходе своего отца, если бы уж на самом деле ее подсознание работало как-то неестественно или "парадоксально". Фраза о том, что "главное - театр" звучит ну совсем чудовищно. Такая тупая актриса нарисовалась - если нет души у человека, то где ж хотя бы артистизм?..

Рассказ задуман как психологический. А психологии как раз и не получилось. Можно ли в этом случае считать его удачей?

Я считаю этот рассказ несомненной удачей автора. Из тех удач, которые тем ценее, чем неожиданнее для самого автора. :)
Эта вещь на поверку - больше авторской задумки, глубже...

Почему? Потому что показать "тупую актриску", которую ничего кроме неё самой не интересует и не волнует, этакую пустышку, и доказать, что она такова - это "элементарно, Ватсон". :)

Если при этом еще надавить на жалость читателя, несколькими деталями подчеркнув, как отец обожал свою дочь и бегал на все её спектакли смотреть - вообще не останется никакого места для сотворчества: всё станет ясно и пошло: и зачем о такой героине вообще писать? Ну, дурочка, чем ценна-то? Чем интересна? Зачем о ней писать и читать?

А в этой работе у Василия Вера получилась неоднозначной. Да, думает о Кипре, но мотив - "после всей этой круговерти" в сочетании с отсылкой к Дании (она же в измерении пьесы существует!) не так бездушен, как может показаться на первый взгляд. Да, она не без удовольствия проходит мимо собственных изображений. Но, например, Фаина Раневская в своих воспоминаниях писала, что когда умер её младший брат, она еще девочкой заглядывала за закрытые белым зеркала, чтобы увидеть "себя грустную". Или вот я видела однажды интервью Галины Волчек, где она говорила об этом же: переживая уход близкого человека, в страшном горе, со слезами, она тоже безсознательно бросила взгляд в зеркало - "как выглядит человек в горе со стороны"? Это кошмар из психологии художника, и вот как это оценивать?

Может, она всё это внутри держит и "бодрится", а после всё равно не выдерживает? Может, для неё действительно похороны отца это мелочь по сравнению с премьерой и "круговерть"? Может, "театр для нас всё" - это действительно вопрос, адресованный больше автором - читателю, чем героиней - коллегам? Об этом интересно думать.
Что же до речи героев - мне это немного "чопорное" и схематичное "общение" понравилось именно своей... провинциальностью, что ли, и... тем что такая форма подачи "мыслей и слов" дает нам сигнал: перед нами - скорее типы, чем образы, перед нами своеобразная драматически-аллегорическая притча, а не реалистический рассказ.
И столковение ясного спокойного "простого" стиля изложения с событием - как раз и рождает "драматический конфликт" этого рассказа, является "детонатором"...
Очень интересная работа, которая удивила и обрадовала меня именно своей неоднозначностью, именно тем, что её "центр тяжести" едва-едва, но смещен в сторону от реализма, и это добавляет вещи масштаба.

Спасибо вам, друзья мои, за то, что откликнулись на рассказ. Малая форма для меня, как забег на короткую дистанцию. Если у спортсмена спринтера задача стоит в одном: пройти этот короткий путь за как можно меньшее время, то я мыслю написать новеллу не только с оригинальным сюжетом и с эффектным финалом, но и выразить её как можно точными языковыми средствами. Сюжет у меня выбирает форму изложения, моя задача сводится лишь к интуитивной "регулировке" этого потока.

Вот насколько быстро выветриваются специальные знания, не подкрепленные практикой: точно, новелла, все формальные признаки! :) Просто Мериме, и манера бесед того же времени)))

Если серьезно, то мне кажется, лучше относиться к героине произведения - как к героине произведения, а не как к живому человеку, пришедшему на суд))) Ну, вот она такая, очень даже интересный получился типаж, и фабула по крайней мере не "заношенная", придумка хороша, особенно если сосредоточиться на новелле как жанре... Я думаю, это будет неискушенной публике интересно читать.

Просто для русской литературы новелла не очень свойственна, отсюда и некоторое недоумение у многих из нас.

Согласна, что "Дания" теряется... Но не совсем теряется, всё-таки, "подпорка" в виде Офелии за три-пять слов "до" немного держит второй смысл)))

А такие рассказы как "За хлебом" всё-таки Шолохов лучше писал... ;))

Наташ, ну эта фраза не её, да, это не цитата, конечно. Но нечто похожее по смыслу все мы много раз слышали или читали. Эту фразу можно понять вообще как угодно. Например, для меня вся жизнь театр, и я могу по-настоящему жить и страдать только на сцене, мне нужна сцена, потому что я выражать свои и чужие эмоции могу только через роль, во мне толком нет цельной личности и никогда не будет, потому что во мне много личностей живет, и вообще, во мне толком даже ничего своего нет, я определенный проводник чужих страданий и радостей. Я - такая, мы актеры - все такие. Это только один из вариантов трактовки, их может быть, множество. Это читателям повод для размышления, и истинный ответ очень сложно найти. Недаром Катя о притче упомянула.

В притче всегда есть мудрость. Притча - о вечном. Притча никогда ничего не заявляет в лоб.

"лучше относиться к героине произведения - как к героине произведения, а не как к живому человеку, пришедшему на суд)" Ну, да, Катюш, а еще я верю в Деда Мороза и Бабу Ягу:))) На самом деле я отношусь к героине произведения не "как к живому человеку, пришедшему на суд", а как к не очень убедительному персонажу))) И вообще мне кажется, что искусство должно нас как-то освобождать от расхожих клише, а тут это клише как раз утверждается... А рассказ интересно читать не только "неискушенной публике", мне вот тоже интересно (о чем я уже упоминала). Василий очень интересно пишет, это у него талант такой. Просто концовка должна быть другая у этой вещи. Так, чтобы всё встало на свои места... Эта - оскорбляет мои эстетические чувства, уж простите))))

Все непонятки из-за того что непонятно из текста, как, автор относиться к своей героине Вере. Вроде она ему нравится, он же и пишет в портретной части "щечки", "сапожки", "щиплет ветерок". А получается из вашего коммента, Василий, что актриса и для автора как человек отрицательный персонаж.
Здесь получилось все самое интересное за пределами истории. много вопросов остается. Хорошо это, плохо? Надо подумать))

Как раз «штампованный человечек» поступит банально (привет Саше РЕзиной): придёт на генеральную, сразу скажет о горе, выслушает более или менее искренние соболезнования и возьмёт конверт с быстренько собранными деньгами... «Иди, Верочка, у тебя сегодня тяжёлый день!».
Я не говорю, что «банальное» – «плохо». Но все люди – разные. И не каждый хочет (и может) – «делиться горем».
И мы совсем ещё не знаем, что будет с Верой – дома: кому-то кажется, что она посмотрит не раз в зеркало, «пораздумывает» о роли; а кому-то – что она задохнётся в рыданиях, в прихожей, не сняв «шубки».

Совпадение имени человека написавшего рассказ с человеком его же комментирующем, как читатель, есть только совпадение, т. е. автор и читатель - тёзки. В данном случае - автор не доступен. Где он? Я не знаю. Передо мной только текст рассказа. Моё читательское положение такое же незавидное, как и ваше. Как говорил дворник у Александра Татарского: "Ох, уж мне эти сказочники...", - добавлю от себя: "Напридумают, напридумают, а ты потом сиди и гадай, что да как". Вот и я не знаю, что будет с Верой после "всей этой круговерти", предполагает она одно, а что выйдет на самом деле, видимо, и она не знает... Автор - паразит, нет, чтобы написать чуть больше одной страницы, решил сэкономить, и сэкономил, скупердяй... Просто хочется поддержать Марту и призвать автора к барьеру, сказав ему: "Даёшь послесловие!" Но в том-то и дело, что желание читателя никогда не совпадёт с мнением автора по одной лишь только причине: рассказ написан. Хватать автора надо было за руку пока он не поставил финальную точку в рассказе. А это, как вы понимаете, никак невозможно.

Лет через сорок, когда на "Артбухте" напечатают мой 1001-й рассказ, следом появиться и 1001-й вопрос от С.Е. Леденёва. Он вновь ничего не поймёт, во всём будет сомневаться и вспомнит Ухума Б. С. Е. Леденёв - моя тень. Это хорошо, что она есть, и быть беде если она сбежит...

Наташенька, разве мы ссоримся?.. Это всё ещё тянется шлейф институтских дискуссий...

Сергей, разрешите реплику: при всей моей подозрительности к образу главной героини и некоторых вопросах к церемонности, "ретроспективности" стиля, Василий всё-таки "попал в яблочко" в главном, и этого оказалось достаточно, на мой взгляд. У него получилось (было ли задумано? случайно ли вышло?) сформулировать хороший "базовый" вопрос. Вопрос о ценностях - истинных и мнимых. О цене успеха в том числе. Условные антураж, декорации, "костюмы" (речевые и поведенческие) я бы в этом случае даже извинила.

Лариса, какое там яблочко, если сам текст картонный, пустой. Артист (если он, конечно, артист) в такой ситуации (если смерть отца-- реальна) на спектакль выйдет, а вот от репетиции хильнет по-любому. В конце концов, прогон пройдет второй состав, а на премьеру прима выйдет даже смертельно больная. Артист на репе просто не сможет работать, если у него кто-то умер. Поверьте мне. Это будет пустая репетиция, ни о чем. Артисты к выпуску премьеры практически в любом театре -- это нервные издерганные существа на грани срыва. Я дал прочесть новеллу артистке, настоящей. Хорошей. Она долго смеялась.

Да, кстати, напрашивалось и это - разница между спектаклем и репетицией, пусть и генеральной...

Какая героиня, Наташ? В рассказе нет людей. Вообще. А все неточности и ляпсусы разрушают даже то немногое, что в рассказе есть.

А я как-то даже и не задумалась над тем, что это всего лишь репетиция, а не спектакль. Ведь, правда, разница-то большая. Мы тут все читали с доверием к автору, поэтому все "ляпсусы" мимо нас и прошли. Сергей, ну хоть что-нибудь сказали бы, о том немногом, что удалось-то, на ваш взгляд. А вообще-то, в произведениях даже очень сильных авторов какие-то небольшие несостыковки, формальные погрешности всегда можно найти, ну писатель же не может знать всё на сто процентов, а то получается, что писать можно только автобиографическое что-то. Конечно, изучать проблему или среду, о которой пишешь необходимо, я сейчас не Василия защищаю. Просто подобная критика может напрочь убить желание фантазировать, а ведь без фантазии творцу тоже никак нельзя. Иначе нам тут всем надо садиться за автобиографические повести. Это, конечно, неплохо. Но ведь хочется не только о себе любимом-то...:)

Фантазия -- вещь ценная, кто спорит. Но с материалом надо работать. Реальность в тексте надо выстраивать тщательно, даже самую фантастическую. А тут вещи, лежащие на поверхности. Ляпы бывают у всех, не спорю, но читателя надо уважать, а не держать его за дурака. Одна неверная оценка актера, одна какая-то неверная деталь на сцене могут разрушить все волшебство театра. Тут же в "новелле" целая россыпь нестыковок, которые убили всю лирическую атмосферу, заданную в начале. Такая же фигня была и в рассказе "Не нашел". Отсюда можно сделать убийственный вывод: Автор писал эти вещи с холодным носом, даже не пытаясь влезть в шкуру персонажа. Этакие упражнения по стилистике.А как же Флобер с его бессмертным: "Госпожа Бовари -- это я"?

Ирина, дело не в описаниях природы. Дело в деталях. не должно быть ничего случайного. Ничего. Каждое слово должно работать на сверхзадачу. Если нет этого -- тогда выстрел в молоко.

Ирина, да написать хороший рассказ в тыщу раз сложней, чем тиснуть роман (особенно в нынешнем формате романа ;)) И в малой, концентрированной, форме тем более все должно быть точным, каждое слово, каждое предложение.

Сергей, этов идеале, к которому,конечно же, надо стремиться. Только достичь его суждено немногим, если вообще кому-то суждено достичь. На самом деле в любом произведении можно найти какие-то незначительные фрагменты,особенно в большом, которые ни на какую сверхзадачу не работают. Да, это "выстрелы в молоко", но они глаз не режут, они просто тут же забываются и всё. У нас вещь маленькая, и конечно, "вооружившись лупой", огрехи найти можно, и они действительно есть. Если бы вещь была страниц 40, вы бы, скорее всего, об этих листьях забыли просто, а если бы, это было не в начале, а в середине 40 страниц, то и вовсе не заметили бы. Конечно, при написании маленькой вещи надо быть более внимательным, никто не спорит, просто нельзя ставить большой жирный крест на рассказе, который, все же, вызывает эмоциональный отклик.

Смотрела, как нечто новое, теперь тоже некоторые смотрят, но далеко не вся страна. А в этом рассказе, вроде бы, ничего нового-то нет, а мы вот всё обсуждаем и обсуждаем, никак не успокоимся. Значит, в нем, все-таки, что-то есть.

Ребята, вам вдвоем так весело, что, пожалуй, вмешиваться не стоит, интереснее наблюдать за развитием сюжета :).

Какое безумие?.. Есть прямое пожелание читателя, а читателя надо уважать: убрать эту "писанину", как и самого "автора" - отсюда.

Как-то Сергей Евгеньевич Леденёв мне сказал, что: "В театре было всё, вас там только не было..." Слушал я его с интересом, да, видно, плохо... Не посоветовался со старшим товарищем и написал не так, как это бывает на самом деле, пренебрёг не писаными законами театра. Претензии Сергея Евгеньевича к тексту рассказа священные. Сергей Евгеньевич знает, о чём говорит, его учили как надо вести себя в театре и как писать о театральной жизни. А тут такие "ляпсусы"… такие "ляпсусы"... Сергей Евгеньевич ни почём бы не написал такого рассказа. Прежде всего, он посоветовался бы с актрисами, с одной, с другой по сфантазированному сюжету, и лишь заручившись их безоговорочной поддержкой, приступил бы к работе над текстом. Если бы им рассказ задумывался летом, Сергей Евгеньевич, только в качестве достоверности фактов, организовал бы эксперимент с листьями, их заморозкой и оттаиванием. Но счастье Сергея Евгеньевича в том, что он не пишет ничего подобного. Правда, один эксперимент, по крайней мере, мысленный он уже провёл: он представил себе опавший берёзовый лист, его размеры, для этого он мог свериться со справочником, прикинуть, что с галёрки театра это будет и вовсе неразличимо какой это именно лист, бутафорский, или настоящий. А какие эпитеты он приводит по поводу "ослушания" актрисы, прояви она, хотя бы чуточку отступления от режиссёрской задумки спектакля, а так же художника-постановщика... Что уж говорить о финале рассказа... живые люди себя так не ведут. Если у человека горе в семье, то он ведёт себя соответствующим образом и никак иначе, опять же, это Сергею Евгеньевичу и знакомая актриса сказала... Сергей Евгеньевич, чтобы развеять и малейшие сомнения, даже теоретически могущие возникнуть, обратился непосредственно к той, у которой может, или возникала подобная ситуация. И, конечно же, после смеха актрисы у Сергея Евгеньевича появилась реальная возможность сослаться на авторитетное мнение... Интересно, как это происходило: Сергей Евгеньевич читал этот рассказ ей по телефону, или в самом театре показывал этот рассказ с компьютера?.. Скорее всего, что это было в театре. Впрочем, я не настаиваю на своих догадках. Гглавное, что Сергей Евгеньевич, как опытный "поводырь", повёл нас, читателей, за собой. Вот только почему-то история жителей славного города Гаммельна мне не даёт покоя...

Сергей Евгеньевич... жизнь жестче всех ваших доводов... плохо вы знаете психологию женщины... Это литературное произведение, а не публицистический очерк. В основе рассказа подлинная история. Актриса всё время вела себя адекватно, ничем не выдавая свою трагедию, а похоронами занималась её мать, только перед премьерой, после генеральной "репы", она проговорилась. С ней и её семьёй, я знаком лично.

И вот – правда восторжествовала, «наив» посрамлён, а ощущения счастья и чувства удовлетворения от выполненного долга что-то… нет как нет.

А вот не отдам я вам Васю! И тебе, Вася, автора Василия Зозулю не отдам – ты его портишь и очень быстро сдаёшь… :)) Начнём с того, что публикация этой вещицы – не Васина, а моя инициатива. Я настояла, так что вопрос, Вася, не о твоей, а о редакторской репутации)))))

Давайте попробуем сделать три глубоких вдоха и выдоха и посмотрим на всё представленное непредвзято, без, как говорится, фанатизму…

Сережа, насколько я поняла, у тебя к тексту две основные претензии: локальная – с «ляпом» про листья и глобальная про «нет людей, картонный рассказ». Вопрос и с репетицией, а не премьерой тоже обозначен…

Если не спешить с "сеансом разоблачения", то: а почему это не могут быть березовые листья? В тексте сделан акцент на ЦВЕТ, а не на размер. И там ничего не сказано, КАК героиня будет осуществлять свой замысел с листьями на практике. Почему – «букетом» («веником»)? Она ведь может вообще достать пригоршню листьев, скажем… из кармана платья? Или… ну, с пола поднять? Почему «нет»? Только потому, что так не делают ни в одном театре на практике? Перефразируя известную поговорку, проблемы бутафоров и режиссеров мало волнуют «шерифа» - зрителя и читателя. Ему неинтересно – как правильно. Ему интересно – почему, для чего – ТАК?

Момент про «слякоть в пакете». Ну, это изначальное недоверие к мыслительным способностям героини))) Наверное, она додумается вынуть их из пакета и просушить – это тоже за пределами текста и существует как вероятность, правда? Почему нет?

Момент про «режиссерское категорическое нет»: весь этот эпизод с листьями, по моему мнению, дан автором не столько для «чувства осени» или акцентирования, как Вера относится к профессии, сколько для того, чтобы подчеркнуть, как режиссёр ДОРОЖИТ своей примой, готов исполнить любой её каприз, даже позволив эти листья в постановке, которая «расписана до мелочей»… Скажете, не бывает таких режиссеров? А мне кажется, бывает… Я даже знаю пару провинциальных театров, где по щелчку пальцев прим главрежи менялись со скоростью пули… Это тоже – за пределами текста, но в его орбите…

И что остаётся от «ляпа»? Да мокрого места не остаётся))))

Что касается выбора в качестве «места события» репетицию, а не премьеру… в толк не возьму, почему нельзя принять те мотивы, о которых Владимир Олегович сказал? В тексте ничего не сказано о том, что этого НЕ МОГЛО быть. Да, 99% актёров в этом случае в жизни поведут себя иначе. Но, друзья мои…

99% студентов, начитавшихся Ницше, не воруют топоры и не ходят убивать старушек… 99% священников не отрубают себе палец, чтобы не поддаться соблазну, когда за стеной красивая обнаженная женщина, которая зовёт… 99% проституток не дарят Евангелие убийце и не идут с ним в каторгу… 99% цариц не прогуливаются по садику и не выдают себя за «незнакомок», беседуя с какими-то Машами Мироновыми… в реальной жизни.

Без этой «условности» искусство в принципе невозможно, а требование точного соответствия каждой детали – реалиям жизни мне представляется… чересчур снобским (прошу простить), «беспощадным, но бессмысленным»: да, профессионалы-знатоки закулисья порадуются дотошной точности, а зритель… читатель… ему это не очень важно.

Лирическое отступление в качестве примера: мой папа – капитан 2 ранга, подводник ТФ, без смеха и едких комментариев не может смотреть некоторые моменты фильма «72 метра». Это не мешает ему и другим считать этот фильм хорошим и смотреть его с удовольствием…

«Здесь нет людей». Да как же это - нет?! Здесь есть самые главные люди: читатели, «зрители». Да, автор дал только контуры образа – нигде в тексте нет ни малейшего намёка на интонацию, с которой героиня произносит свои реплики, на мимику, жест - невозможно определить её истинное состояние ДОСТОВЕРНО.

Рискну предположить, что большинство из отозвавшихся об истории положительно – представили СЕБЯ на месте этой актрисы и «оживили» её, - дав ей – свою интонацию, свои реакции, свои мысли на предложенную тему в предложенных обстоятельствах, имея определенный опыт, связанный с проблемой «держать лицо, когда его МОЖНО не держать»… или просто представив, вообразив себя – в такой ситуации…

Таким образом, вместо одного яркого образа «живой» Веры мы получаем столько же «Вер», сколько зрительских трактовок и «вживаний» случится во время чтения.

Не важно даже в конечном итоге – КТО и ГДЕ. Важно ЧТО и ПОЧЕМУ… Важно – «ПРО ЧТО». Ну, скажите мне, это история про бездушную актрису? Или про гениальную актрису? Или про театр и его «изнанку»? Да как бы не так! Эта история про «горе на людях». Это в ней – главное, именно это и считывают, мгновенно «доверяя» - «простодушные» «реципиенты», к которым я отношу и себя. :)

И знаете… вот представим гипотетически, что «простым» людям, не владеющим профессиональными знаниями – ну, скажем, жителям сельской зоны далеко за МКАДом рассказали две истории – одну про нервноистощенных прим с настоящими реакциями из реальной театральной жизни, и вторую – вот эту. Сделаем ставки, какую из этих историй и какую из героинь они больше поймут и примут? Я даже знаю, что они скажут про «настоящую» героиню… мягко выражаясь: «с жиру бесится» :)

Картонный рассказ? Да, картонный рассказ. :) А вот новелла – другое дело. Еще я думаю, что требования к драматическому произведению для сцены не стоит переносить на специально- жанровое литературное – в каждом жанре есть вполне допустимые формальности.

Более чем забавно, на мой взгляд, упорствовать, лупя автора «картонным рассказом», если автор уже раз сто повторил: это - НЕ РАССКАЗ, это - НОВЕЛЛА. Почему нельзя ему поверить? Меня один раз один очень авторитетный и популярный преподаватель с очень интеллектуальной компанией убеждали, что я написала бытовую реалистическую зарисовку про бабу, которая моет посуду. А я написала – реквием… Они мне даже убедительно доказали, что реквием не так пишется. Я даже согласилась. Но подзаголовок – не сняла: это невозможно, потому что я написала – реквием!… :)
_______________

И что вы хотите мне сказать: что вот всего этого МАЛО для одной странички текста?

Вася, «блюдо» было настолько «невкусным и несъедобным», что облизали не только ложки, но и кастрюлю, и косточек не оставили! :))

Конечно, эта вещица не претендует на нобелевскую премию по литературе.Да даже на антологию - не претендует... Но меня в моём семинаре учили, что форма - дело наживное и гиблое, если внутри нет идеи, одинаково актуальной для "всех участников процесса". В новелле "Актриса" такая идея - есть, и именно она даёт шанс и право на существование этой вещи.(если бы можно было ставить смайлы - выбрала бы тот, который показывает язык: э-э-э-э-э-э! :)))

Вася, а к тебе, наверное, только одна просьба: не стоит по 100 раз месяцами переписывать старые тексты. Пиши, пожалуйста, новые. Я вот подумала (прочтя в общем-то почти полное "собрание сочинений" Зозули) и поняла, чего мне не хватает в твоих вещах: тебя. Интонации. Такой, чтобы сразу можно было сказать, что это - не стилизация, а - именно Василий Зозуля, которого... узнаешь из тысячи)))

Не вижу я, Катя, особой разницы между рассказом и новеллой, если они написаны одинаково плохо. Что мы имеем здесь? Притянутая за уши символика, непродуманная структура, не проработанные детали, откровенные ляпы. Василий Анатольевич любит ссылаться на то, что все его новеллы -- реальная история. ОК. Так напиши так, чтобы не возникало подобных вопросов. Где там "горе на людях"? Героиня просто бездушный автомат. Какое горе? Ей на Кипр хочется. Приблизительность, неточность -- вот самые главные недостатки этого текста.

Сереж, я думаю, Вася учтёт и тактические (обоснованные, кто ж спорит), и стратегические соображения)))))
Спасибо вам обоим за литучёбу "в прямом эфире")))

Наташа, не в корнях дело. Тексты плохи, насквозь фальшивы, и больше напоминают школьное сочинение на заданную тему, по какой-нибудь картине, репродукция которой вклеена в конце учебника "Родная речь". Души в них нет, любви к жизни, сопереживания, чувства языка. Ведь на этот сюжет об актрисе, потерявшей отца, можно было бы такую пронзительную вещь написать! Ан нет. "Театр для нас всё". Плохой театр, к сожалению.

Вот всё хорошо сказано, одно непонятно: зачем их публиковали? И вообще, я не понимаю, почему В. Зозуля не "пылится" в редакторском архиве? Надо бы устранить фальшивку, и чем скорее, тем лучше.

Катюша, при всём уважении к тебе, Наташе, вы же видите, что эти публикации - "красная тряпка" для С. Е. давайте устраним её, и жизнь будет тиха и спокойна.

Да нет, Василий Анатольевич, вы ошибаетесь. Совсем не эти публикации являются для меня красной тряпкой. (Кстати, почему столько кавычек в ваших эпистолах? Для солидности, что ле? Ужасно раздражает!) Меня куда больше добивают ваши снисходительные похлопывания по плечу других авторов, с высоты, так сказать, собственного мастерства.

А посему: если и вправду, Сергей, вы сделаете из этой истории, мной рассказанной, свою "пронзительную и щемящую", то впредь - да наполнит ваши паруса ветер вдохновения.

чтобы снять все вопросы с данной миниатюры, достаточно прочитать гениальную вещь Альбера Камю "Посторонний". сразу понимаешь: как же подобные дискуссии бессмысленны.