- О ком ты?

- Коза!

- Ты все сказал?

- Нет… Ищу слова.

- Нашел?

- Проститутка. Подлая душа.

- Теперь все?

- Да. Дай мне воды – в горле пересохло.

И вот я уже иду из прихожей в кухню, чтобы налить Андрею воды – ею он сможет залить бушующий в нем пламень…

А ведь я хотел начать эту историю совсем по-другому. Я хотел начать так: «Ах…» И дальше сказать что-нибудь про безалаберную юность, про то, что время быстротечно – не успел оглянуться, как пролетело целых десять лет, а затем уже без спеха перейти к самой истории: как много лет назад однажды ко мне зашел мой приятель Андрей, с которым мы… ну, и так далее.

Но вдруг вспомнился наш разговор – вот этот, что произошел в моей прихожей, и он сам собою вылез на первый план, заставив умолкнуть это в высшей степени тщедушное «Ах…» И, пожалуй, без него только лучше. Хотя нечто сентиментальное и ностальгическое все же окончательно не выветрилось. Частички его распылились по всем воспоминаниям, накрепко пристали, и теперь я даже не знаю, так ли всё было на самом деле или мне только кажется? Впрочем, это не так важно. Все, что нужно знать, я сообщил: много лет назад, в другой жизни, ко мне однажды зашел мой приятель Андрей. Перед этим я не видел его недели три, если не больше, и вот он появился. Причем с порога огорошил меня столь изысканным набором слов.

…Итак, я принес Андрею стакан воды. Он его моментально осушил и, судя по тому, как грудь его вздыбилась от набранного воздуха, Андрей собирался продолжить выжигать огнем неизвестную мне даму.

- Подожди, - остановил я его. – Я в курсе твоего словесного таланта. Но не затруднит ли тебя сообщить, к кому обращены эти слова? Ведь знание адресата позволит мне лучше проникнуться твоим горем, а ты, несомненно, поглощен именно горем.

            Раздался тонкий писк – это воздух поспешно покинул его грудь.

            - Горазд же ты языком молоть, - съязвил Андрей, покарябав свой курносый нос. - Занят? Развеяться не хочешь?..

            Дела у меня были, но заниматься ими совсем не хотелось. Я сам подумывал о том, чтобы пройтись. Да и отказать другу в компании я, разумеется, не мог.

Через минуту мы уже стояли на улице.

            - Так кого ты приложил-то? – спросил я.

            Андрей молчал, напустив на себя таинственный вид.

            - Колись, колись!

            Вместо ответа он призывно помахал рукой и повел меня за угол дома. Завернув за него, мы прошли по тропинке к магазину – бывшему «Хозтовары», а теперь магазину одежды, то есть, простите, модной одежды (об этом факте сообщала блеклая вывеска над входом). Андрей остановился у большой стеклянной витрины и ткнул в нее пальцем.

            - Вот.

            Я посмотрел на стекло.

            - Что – вот?

            - Ты спрашивал – я тебе отвечаю: вот.

            Я посмотрел внимательнее. В витрине был закреплен плакат с юной красоткой. Изогнувшись, распустив длинные каштановые волосы и игриво надув пухлые губы, она демонстрировала нижнее белье. Кроме него, на ней были еще только очки в тонкой черной оправе, которые она указательным пальцем поправляла на носу. Но по ее большим блестящим глазам, устремленным на зрителей (то есть – на меня), было очевидно, что проблем со зрением у нее на самом деле нет. Взглядом я заскользил по фигуре. От ее достоинств не отвлекали даже выцветшие пятна на плакате. Я почувствовал, что неожиданно стало трудно дышать, а тело обдало жаром, особенно когда мой взгляд переместился ниже талии…

            - Теперь понимаешь? – спросил Андрей и, заметив мое покрасневшее лицо, добавил: - Первобытные инстинкты, мать их.

Он достал сигареты и медленно, деловито закурил. Одной рукой держал сигарету, а другой принялся елозить по светлым, немного пепельного цвета волосам, словно старался вытравить из головы какие-то мысли.

            - Ты не расстроишься, если я скажу, что теперь не понимаю еще больше, чем не понимал до этого?

            Андрей повернулся и выпустил в меня плотную струю дыма.

            - Хочешь сказать, что это ее ты так костерил? – откашлявшись, спросил я.

            - А то кого же… Классная девочка, правда?

            - Спрашиваешь!

            - Я бы на такой женился… Обидно, что она не моя. Вот и злюсь.

            Душевное здоровье Андрея прежде не вызывало у меня сомнений, но теперь я обеспокоился. Внимательно посмотрел на него. Он все так же спокойно курил, поглядывая то на девушку, то на меня.

            - Нет, я не больной, - покачал Андрей головой. – Но вот то, как ты на нее уставился, меня беспокоит. Пойдем отсюда.

            И мы ушли.

            Стоял самый конец лета. Август, доживавший последние деньки, морил людей редкой жарой. Ветер исчез. Под лучами солнца плавился воздух. Одежда прилипала к телу, хотелось оторвать ее от себя и броситься в ледяную воду, чтобы смыть пот и на время спрятаться от жары. Но воды поблизости не было, только блочные коробки домов, размягченный асфальт с масляными пятнами и иссушенная земля во дворах. Зато поблизости от моего дома был ларек с мороженым – приятное, спасительное место.

            Купили по сливочному стаканчику и сели в теньке. Правда, тенек получился уж больно условный. Мы примостились на лавочке у забора, огораживавшего школу. Вокруг росли кусты, над нами раскинулась крона высокой липы, но только листья их совсем не источали свежести – жара сделала их вялыми.

            - Посидим немного и пойдем, - сказал Андрей, посмотрев на часы. – Сил наберемся.

            - Куда пойдем?

            - А тебе не все равно? Раз уж вышли гулять, так давай гулять.

            И то правда…

фото В. Куприянов

Читать рассказ полностью