...Много лет назад я получил от работы такой урок. Я ставил в нашем академическом театре драмы спектакль "Корабль дураков". Он имеет отдаленное отношение к поэме Себастьяна Бранта, но это моя пьеса, у нее есть еще другое название — "Нелюдимо наше море...". На сцене было 200 кубометров воды, по пьесе там затапливало дом. Над водой была площадка, на нее выходили люди, которые из погреба доставали соленья. 12 персонажей должны были стоять и держать перед собой трехлитровые банки с огурцами, помидорами, всякими припасами. Директор театра сказала: я не дам денег, чтобы все это на рынке покупать. Что хотите, то и засовывайте в банки, любое барахло. Мы с художником Володей Кравцевым подумали: директор же сказала барахло засовывать. Надули какие-то зеленые и красные шары, напихали их в банки вместе с железками, зубными щетками и вставными зубами, какие нашлись в реквизите. В общем, вышла какая-то невозможная грязь, сверху залитая водой с гуашью. И когда артисты на репетиции все выстроились с этими банками, я увидел, как это смешно. Вот ведь каким г... люди питаются! Зритель будет всматриваться и пытаться понять: что у них там в банках? Почему там такое? Вдруг случайная свалка отходов театрального производства в банке для солений превратилась в образ — еды и жизни. Тогда, в 96-м, я подумал, что мусор, любой окурок, желтый лист, прилипший к подошве, ржавые деньги на тротуаре — все это возмутит человека, пекущегося о чистоте. Но если ты, к примеру, Набоков, то заляпанный кровавой помадой окурок станет для тебя поводом вообразить проститутку или, наоборот, богатую женщину, бросившую этот окурок, думавшую о мужчине или о другой женщине, о своем теле или деньгах. И тогда грязь станет красива до невозможности.

...Я очень люблю мусор. Мы бедный театр. Мы не стыдимся того, что мы бедные, наоборот, гордимся. Потому что талантливый артист возьмет вот этот пластиковый стаканчик — вы видели "Вишневый сад", там их целое море — и сделает из него облетевший цвет. Конечно, часто бывает жалко, что многим не нравится, когда мы ищем в мусоре искусство. Но, с другой стороны, если мы скоблим позолоту с классики, с "Гамлета", с того же "Вишневого сада", с затертого, до смерти зацелованного материала, это не может всем нравиться. Меня ругали за "Ревизора": неужели у нас в России одна грязь и больше ничего? Ну да, весь спектакль на настоящей грязи играется, Хлестаков ею женщин обмазывает. Но тогда надо и у Гоголя спросить: отчего у него в "Мертвых душах" свинья посреди улицы лежит? От нелюбви к России, наверное.

...С мусором удобно. Его много, его не надо искать, но в нем надо уметь находить то, что нужно. Это же не просто куча дерьма навалена. Я очень люблю ходить по рынкам. У нас в Екатеринбурге на "Уралмаше" продают старье всякое, а на Кировском рынке — китайское барахло. Я как-то прихожу и вижу — продают "Мону Лизу". Рублей 700. Я стою и думаю: кому это вообще может быть нужно? Взял в руки, переворачиваю, а с изнанки — негатив портрета. Спасибо Китаю! Я купил 30 штук и в театр повез. Мы "Гамлета" репетировали. Артисты начали работать с картинами, и все получилось. Иногда что-то сами делаем — для детских спектаклей, например, красивые костюмы надо шить, такие не найдешь и не купишь. Но в основном берем готовое. Вон лежит куча костюмов — это бабушки московские принесли. Мы, говорят, вам тряпья всякого, а вы нам — билеты бесплатные. Пожалуйста! Половину можно выкинуть, но половина — отличный винтаж! О, еще какой-то мешок несут! Сюда поставь, да! А это пусть лежит! Вот так...