Альфред родился в Германии. Правильнее, в Германской Демократической республике. ГДР. Берлинскую стену разрушили. Германия объединилась, смешав коммунистическую идею и капиталистическую респектабельность. Альфред повзрослел, полысел и состарился.

В молодости он любил гулять с Сережей в городском парке.

- Дядя Альфред, давай покачаемся на «лодке», - просит Сережа, теребя дядю за руку.

«Лодка» – качели, где два человека, совместными усилиями, заставляют железный снаряд взмывать вверх, к небу. Простые движения создают впечатления полета. Вверх-вниз. Сережа, вцепившись в поручни и затаив дыхание, захватывает взглядом кроны деревьев. Вот они близко – протяни руку и можно схватить ветку. Мгновенье и … летишь вниз. Дыхание, замерев на вдохе, вырывается из груди залпом эмоций.

- Ух, ты! - кричит Сережа, ослепленный ярким солнцем.

Альфред смеется, испытывая родственные чувства. Приблизительные, симметричные, равноценно-значимые. Ребенок и взрослый человек объединяются железной конструкцией, создающей целое, неделимое чувство равенства различных поколений в ощущениях экзистенциальной свободы. Беспорядочная паутина легких восприятий. Калейдоскоп переживаний.

«Лодка» останавливается. Кружится голова. Слегка пошатывает. Много впечатлений - требуется передышка.

- Дядя Альфред, пойдем в тир?

- Легко,- соглашается Альфред, заправляя клетчатую рубашку в модные джинсы.

В тире улыбчивый молодой человек в клешеных брюках и светлой водолазке отсчитывает пульки и предлагает выбрать винтовки. Щурясь и прицеливаясь, дядя и племянник стреляют в мелкие кругляшки разнообразных мишеней. При попадании падают кораблики и нарисованные медведи, жирные утки и малогабаритные волки. В стрельбе – удаль мужского согласия.

Настрелявшись, дядя и племянник направляются в кафе. В помещении прохладно. Гудит вентилятор. Немноголюдно. Стойка бара заставлена однотипными бутылками с однообразными и унылыми этикетками. Сваленные в кучу граненые стаканы. Влажные одноглазые блюдца с незамысловатым рисунком. Альфред пьет рубиновый стакановый портвейн; Сережа лакомится сливочным мороженым. Официантка, расстегнув на блузке лишнюю пуговицу, грешит взглядом. Застывшая действительность летнего вечера.

- Ты взрослеешь, а у тебя нет и велосипеда, - задумывается Альфред.

- Родители не разрешают, - соглашается Сережа.

- Родители не помеха. Они далеко. А ты на каникулах. Решим, - Альфред закуривает и хитрит взглядом.

- Да ну тебя. Велосипед дорого стоит, да и бабушка будет против, - сомневается Сережа.

- Поживем – увидим, - не спешит с выводами Альфред.

…Лето есть лето. Летом можно сладко уснуть, прикрывшись легким одеялом, и разбросать ноги куда попало. Можно устать от впечатлений и, упав на траву, смотреть на звезды. Вкусно жевать сочный стебель терпеливо-зеленой травы. Летом разрешается, спрятавшись в темном сарае, курить по кругу папиросу, откусывая кончик. Можно стрелять из новой рогатки по банкам, сощурившись и от стараний прикусив язык. Засмеяться от внезапной боли, приговаривая: «а мне не больно, курица довольна». Лето позволяет дышать полной грудью и играть со спичками. Летом можно, обжигаясь и торопясь, лакомиться супом из консервированной тушенки с картошкой, глотая, не разжевывая, огромные куски теплого хлеба. Лето в детстве – гармоничное воссоединение.

Воссоединение с собственным «Я». «Я», где желания и возможности не противоречат друг другу. «Я», где дружат «хочу» и «могу».

***

К деревянному дому, где живет Сережа с бабушкой, подъезжает грузовик. Из кабины машины выскакивает Альфред. Он чуть-чуть навеселе. Белый воротничок рубашки подчеркивает смуглую резкость подбородка.

- Ну, племянник, принимай подарок.

Из тела грузовика извлекается мопед. Настоящий. Красный и с мотором.

- Тетя Зифа, не обижайся. Парню взрослеть надо, - Альфред закуривает сигарету и, легко смахнув с сандалии дорожную пыль, направляется к бабушке Сережи.

Бабушка, ойкнув, присаживается на скамейку. Сережа застывает в изумлении. Альфред извиняется руками и продолжает:

- Мопед не новый, точнее старый. Не заводится. Барахлит зажигание. А может, и не зажигание. В общем, Серега, хочешь кататься – ремонтируй.

Дядя и племянник вкатывают мопед в сарай. Красная краска на теле подаренного товарища-быстрохода облупилась. Колеса пахнут резиновой долгой дорогой. Из-под крышки бензобака улавливаются запахи бензина, смешавшиеся с оттеночными переливами летнего перегара.

В сарае у Сережи имеются качели. Дощечка на двух веревочках. Простота конструкции, создающей детское счастье.

…Качели помнят и Сережу, и Альфреда. Годы, в движении, меняют предметы. Коляска превращается в игрушечную машину; с педалями и рулем. Вместо погремушки в руках появляется плюшевый медведь с оторванной лапой. Медведь трансформируется в пластмассовый автомат; автомат вытягивается и образует сигарету. Сигарета, тлея, отсчитывает годы. Пепельница жизни собирает окурки – события. Ассоциации, смешавшись, выплевывают вязкую реальность. Реальность, коснувшись земли, ошарашено оглядывается вокруг и стремится возвратиться в рот плюющего. Реальность ужасно боится реальности. Зачем быть сейчас, если тогда было лучше?

Сейчас качели мешают поставить в сарай красный мопед. Качели отвязывают и бросают в угол. Переваривание прошлого кислотой настоящего. Мопед, навалившись боками на дрова, гордо заявляет о своей необходимости.

Вечером Сережа с друзьями, радуясь надвигающимся сумеркам, собираются в сарае и совещаются. Гена – самый старший – выводит предположения.

- Надо бензин в бак долить. Мопед без бензина не поедет. Без бензина машины не ездят, это точно.

- А где бензин взять? – сокрушается Сережа.

- Бензин – своруем. У Лехиного отца есть машина. Из нее и своруем, - Гена вгрызается в червивое яблоко и звучно чавкает.

- Леха, своруешь? – Сережа обращается к худощавому подростку, одетому в коротковатые брюки и рубаху навыпуск.

- Сворую, - соглашается Леха, весело разглядывая материализовавшуюся мечту.

На следующий день бак мопеда заполняется до краев ворованной желтой и по-взрослому пахнущей жидкостью .Но и заправленный мопед не заводится. До упора крутится ручка на руле, регулирующая газ и скорость. Щелкают педали. Мотор мопеда молчит; даже фыркать отказывается.

- С искрой непорядок, - предполагает Гена, - искра нужна.

- И как сделать искру? – хнычет Сережа.

- Я бензин у отца украл и искрой уже заниматься не буду, - сердится Леха, размазывая по лицу детские впечатления.

-Когда с искрой проблемы, обращаются к взрослым. Зови дядю, - настаивает высокий Гена.

Альфред в обеденный перерыв появляется в сарае; хитро улыбается. Присаживается на корточки и с удовольствием осматривает мопедовые внутренности. Не спеша, подчеркивая взрослое превосходство, выпрямляется.

- Надо все детали прочистить, помыть. Тогда искра и появится.

В течение недели, с утра и до самого позднего вечера, ребята чистят и чистят детали разобранного товарища-быстрохода. С восходом солнца собираются в сарае, малопроснувшиеся и счастливые. Обедают быстро. Вкусно пережевывают лук, хлеб, колбасу, помидоры и холодный квас. Расходятся поздно вечером. К концу недели руки мальчишек покрываются устоявшимся загаром старого машинного масла. Одежда имеет запахи гаечных ключей, отверток и летнего зноя.

- Ты исхудал, Сережа. Не случилось ли чего? – спрашивает бабушка.

- Случилось. Искры нету, и мы ее пытаемся сделать, - вздыхает Сережа.

- И как сделать искру-то? - сокрушается бабушка.

- Поживем – увидим, - повторяет слова Альфреда взрослеющий мальчик.

К концу недели Альфред недоверчиво осматривает мопед.

- Чистый, - серьезно констатирует Альфред, - но не покрашенный. Вот вам десять рублей. Купите краску и кисти.

- Да ладно, причем тут краска и искра? – возражает умный Гена.

- Не причем, - соглашается Альфред, - только крашеный мопед смотрится красивей.

От краски мопед краснеет на глазах. На оставшиеся от покупок деньги ребята приобретают новое сиденье. Хрустя кожзаменителем, сиденье смущается от прикосновений и поглаживаний.

- Вот я как дам по газам, всех обгоню, - мечтает Сережа.

- Чур, я первый на мопеде прокачусь, - вмешивается Гена.

- Нет, Ген. Бензин я украл. Я первый, - уточняет Леха, шмыгая носом.

Мопед, изучая свои липкие от свежей краски мягкие изгибы, сохнет, томясь от длительного ничегонеделанья. Мудрый сарай, уже много повидавший на своем деревянном веку, щурится щелями, засыпая под лучами нежного летнего солнца. Старея, сарай покосился. Его стены укреплены сложенными кучей дровами. Старые доски пахнут ржавеющими гвоздями и сырой дряхлостью. Наблюдая, сарай пропитался человеческими голосами, очаровательной приглушенностью дневного света и теплым воздухом воспоминаний. С годами он сгорбился под тяжестью проливных дождей, липкого снега и опавших листьев. Исчезла стать, но сохранилась доброта. Доброта постройки, впустившей в свою прямоугольную сущность библейскую мудрость: « не может дерево доброе приносить плоды худые».

…Высохший мопед создает, в принципе, приятное впечатление. Не блестит; имеются подтеки от плохо размазанной краски. Зато смело смотрятся новое сиденье и надутые колеса. Ребята поочередно садятся на мопед, изображая активное движенье. Звуками и прищуренными глазами.

- Дыр, дыр, - подражает звукам заводимого мотора Гена.

- Дж-жжж,- сообщает о лихой езде Леха.

- Ррррр… - набирает скорость Сережа.

Пришло время приглашать серьезного Альфреда.

- Сносно, - уточняет Альфред, вкусно заполняя выдох запахами свежевыпитого вина, - исполнение хромает, но, если не приглядываться, то вполне.

Ребята довольны. Взрослые придирчивы и часто не понимают грациозную прелесть грубо выструганной рогатки с удобной ручкой. Взрослые не учитывают загадочность найденных на земле безделушек, беспорядочно расположившихся в глубоких карманах. Взрослые вообще ничего не понимают…

- Сносно так сносно, - соглашается Сережа, - только не заводится. Бензин есть, а искры нету.

- Искра будет. Завтра, - Альфред трогает новое сиденье и поправляет воротничок летней рубашки.

…Завтра, в детстве, время сюрпризов. Завтра, в детстве, обязательно наступает и влюблено преследует послезавтра. День за днем детское счастье манит загадочными просторами и действиями-складушками. Засыпая – мечтаешь. О рыцарских подвигах, пиратских тайниках и новом ножике; с резной ручкой и изогнутым лезвием. Просыпаешься – радуешься, нежась от счастья. Что солнце, что лето, что бабушка, что под подушкой лежит зеленое стеклышко, что высокая трава, где можно по-настоящему спрятаться. Что в сарае, за дровами, живет оловянный солдатик, с автоматом наперевес. Что в сенях, в большом ведре, прохладится колодезная вода…

Завтра искра появляется. Альфред приводит настоящего механика, подвыпившего интеллигента, с серьезными намерениями и дрожащими руками. Интеллигент расстилает на траве газету, раскладывает инструменты и окидывает взглядом видимые горизонты. Крякает, ойкает, охает и просит у Альфреда деньги на бутылку, или саму бутылку, как частное явление.

- Понимаешь, вот, дыхание отсутствует по причине нетерпения, - интеллигент смущается и протирает чистые руки замасленной тряпочкой.

- Понимаю, - отвечает Альфред и достает припасенную бутылку. Бутылка – вознаграждение. За труд и человеческую доступность.

Интеллигент аккуратно выпивает, прислушивается к отсутствующему дыханию и принимается за дело. Пыхтит, слегка сквернословит; легко манипулирует гаечными ключами и тупоносой отверткой.

- Пробуй, - доверяет Альфреду интеллигент.

- Пробую, - серьезно отвечает Альфред и пробует.

Мопед фырчит, кашляет, выплевывая из выхлопной трубы скопившуюся мокроту. Думает и… заводится.

Альфред вскакивает на мопед и мчится по тихой улице. Ребята бегут за ним. Опохмелившийся интеллигент всматривается вдаль, беспокоится за будущее, нюхает портвейн, рассматривает оставшееся количество и пробует, крупными глотками, задыхаясь от нетерпения.

…Сейчас настоящее детское счастье гонит стареющего Альфреда вперед. От колес убегает тополиный пух, плавно кружа над асфальтом. Ветер, сулящий перемены, бьет в лицо и скидывает с головы бейсболку. Высыхающие лужи в углах тротуара улыбаются приближающимся колесам.

Ребята кричат, смеются, прыгают, размахивают руками.

Альфред, ухватившись за руль, летит вперед. Светлая улыбка на его смуглом лице вскрывает горизонт. Настоящее детское счастье не обмануло Альфреда. Детское счастье вообще не обманывает. Внезапно, очнувшись от серьезного бытового похмелья, мы видим солнце и зеленую траву, радуемся пению птиц и летнему дождю, перестаем считать деньги, жуя хлеб с солью. Детское счастье смеется брызгами луж и переливами радуги. Увлекает искренностью и … уходит. Жаль.

фото Дмитрий Март

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Вт марта 18, 2014, 14:48:33 Сергей, добрый день! Впечатление приятное от вашего рассказа. Единственное - мне показалось, что идея "детского счастья" здесь выглядит немножко притянутой, ощущение, что произведение закончилось на середине. А картинки при чтение возникают очень яркие, и качели, и тир, и как мальчишки возятся с мопедом, и образ интеллигента. Спасибо.

Павел Косов Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 10:13:02 Наверное, рассказ можно назвать скорее "фрагментом", "осколком" - перед нами краткий миг, небольшая история одного детского счастья. От этого и ощущение незаконченности, наверное. Но мы так, мне кажется, и воспринимаем какие-то приятные моменты из своей жизни - как короткие вспышки, воспоминания.

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 15:10:00 Здравствуйте, Ирина! Рассказ писался именно как картинки, фрагменты. Детское счастье - на мой взгляд - именно таким и является! Незавершенным, но динамичным. Настоящим в будущем. А можно и наоборот. Спасибо Вам!)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 15:14:22 Спасибо, Павел! Очень приятно получить подобный комментарий. Ведь именно как восприятие, ощущение мною и вспоминается "детское счастье". Впрочем, как и философская единица - " счастье". Еще раз - спасибо!

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 15:19:18 Мне кажется для того, чтобы рассказ воспринимался именно как некий "фрагмент", "осколок", нужно всего лишь снять первый абзац и начать с диалога. Просто с этим абзацем читатель получает некий зачин на подробную историю жизни Альфреда и этот зачин не оправдывается в итоге, поэтому и остается чувство незавершенности. Всего лишь :), а в целом рассказ очень приятный.

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 15:29:45 Принято, Ирина! Вновь перечитаю свою сочинялку и подумаю. Со стороны, взглядом читателя - писателя, вполне возможно и виднее.)Еще раз - спасибо!

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 15:30:20 Нет, вот отсюда лучше начать: «Лодка» – качели, где два человека, совместными усилиями, заставляют железный снаряд взмывать вверх, к небу." На мой взгляд, так было бы получилось гармоничнее:). Ну, это на мой взгляд... Решать автору:)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Ср марта 19, 2014, 20:08:43 Поживем - увидим!:)))

Наталья Баева Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 00:40:02 Замечательный рассказ! Действительно, окунаешься в мир детства, и даже не просто детства, а детства мальчишеского, того, которого у меня, например, не было и быть не могло)) А тут - такая возможность перевоплотиться на несколько минут! Насчет формы - сначала была склонна согласиться с Ириной. Вроде бы, начало что-то обещает, чего потом не последовало. А потом еще перечитала и - жалко стало этого введения. Нет, это же контекст эпохи как-никак. А продолжать эту линию в рассказе - значит, ломать что-то в нем, а он так органичен! И тем более не получится вернуться к этой теме в конце, чтобы ничего не испортить. Так что, мне кажется, нужно оставить всё как есть. Желаю успехов автору!

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 10:11:02 Здравствуйте, Наташа! Пожелание успехов - всегда очень и очень приятно:))) По - существу: мне ближе Ваша точка зрения. Рассказ - прошлое. Введение - именно введение в ту эпоху, что стала воспоминанием. Мне кажется и видится, что вступление в виде описания лодки, как аттракциона, вызовет у читателя некоторое замешательство. Ведь сейчас таких аттракционов нет...За внимание к рассказу, Вам, Наташа - огромное спасибо:)P.S. Согласен, что моя сочинялка имеет осколочное воздействие и не очень стройна по изложению. Но ведь именно так и задумывалось!)

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 11:48:33 Это в порядке рекомендации, возможно, Сергей, к какому-то вашему другому рассказу. Просто хочу объяснить, что получится, если начать с качелей. Тогда получается не введение, а "влетание в эпоху", читатель видит некую яркую деталь того времени, ничего страшного, если кто-то из совсем молодых читателей таких качелей не видел, вы их достаточно подробно описали, чтобы их увидеть. В рассказе нет ничего, чтобы характеризовало место событий как бывшее ГДР, такие качели и такие тиры были и в России, и в Украине, и в Прибалтике. И потом: весь рассказ - это прошлое, а не сегодняшний день. События, связанные с мопедом скорее всего происходят в 90-е, сегодняшние подростки не скажу, что никогда не возятся со старыми мопедами, исключения, конечно же, есть, но в большинстве случаев они гоняют совершенно на других моделях, скутерах, кажется, может, ошибаюсь, не мальчишка:). Просто чисто по внешнему виду этих средств передвижения сужу. Так что получается, что и катание Альфреда на мотоцикле тоже прошлое,сейчас дядя Альфред другой. Еще один момент: рассказ не об Альфреде, а о детском счастье, неком сплетение душ ребенка и взрослого человека в какие-то яркие моменты. Когда мальчишки воруют бензин и пробуют собственными силами вернуть к активной жизни своего железного друга, дяди Альфреда нет. Значит, это не воспоминания героев, а воспоминания автора о прошлом, обличенные в некий сюжет о взаимоотношениях дяди и племянника. Перед нами яркие фрагменты эпохи, картинки эпохи, подобные вещи лучше делать "кинематографически", качели - кадр, тир- кадр, мальчишки возятся с мопедом - кадр, Альфред на мопеде - кадр, что в принципе и сделано. А прочитав ваше начало, начинаешь ждать чего-то действительно о ГДР, о воссоединении Германии, о том, как это отразилось на судьбе дяди и племянника и прочее в том же духе. А ничего этого в рассказе нет. Впрочем, литература не математика, утверждать на "сто процентов" нельзя :). Последняя правка: марта 20, 2014, 12:35:31 пользователем Наталья Баева

Наталья Баева Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 12:34:39 Сергей, всегда пожалуйста! Вот Вы пишете, что ваша вещь "осколочная", как будто немного оправдываетесь. Но осколочность и нестройность изложения - разные вещи. Впечатление от рассказа вполне себе стройное и незамутненное. А "осколочный" тип изложения, наоборот, свидетельствует о профессиональной раскованности автора. Так что не бойтесь и не стесняйтесь этого метода в будущем.

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 13:26:04 Довольно убедительно, Ирина! Ведь всегда есть к чему стремиться. Всегда интересен и свежий взгляд и новые впечатления. Любой сочинитель, если он не угрюм в своих убеждениях, ждет нормальный, адекватный взгляд на свое творчество. Мои рассказы, соответственно, по - разному воспринимаются. Ну и Довлатов любим далеко не всеми. И Чехов. То, что Вы детально и интересно мне написали - обязательно учтется. И в этом рассказе. И в других. Написанных и ждущих написания. Спасибо:)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Чт марта 20, 2014, 13:34:06 Здравствуйте, Наташа! Мною написано достаточно рассказов и , как у любого более или менее адекватного сочинителя, у меня есть свой стиль."Осколочность" и периодически "фрагментарность" это и есть определенные характеристики этого "стиля". Если боишься и стесняешься - сочинять нет смысла по - факту. Прислушиваться - обязательно. Думать - непременно. Чувствовать - по - определению. Но. Вам спасибо за поддержку. Всегда к Вашим услугам.

Наталья Баева Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 17:51:58 Здравствуйте, Сергей! Еще раз пожалуйста)) Однако Вы не подумайте, что у меня совсем нет претензий к рассказу:) Меня, например, смущает обилие (да нет, просто даже наличие!) таких вот образов: «стакановый портвейн», «резиновая долгая дорога», «малопроснувшиеся и счастливые», «свежевыпитое вино». Т.е. как поэтические образы они интересны и понятны, но для прозы, боюсь, это не есть "высокий штиль". Такая вот раскованность как раз выдает не очень опытного писателя, на мой взгляд. Или я ошибаюсь? Хотелось бы услышать мнение прозаиков на этот счет.

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 19:13:07 Здравствуйте, Наташа! А мне вот очень даже и интересно ( или приятно, если хотите), что Вы заметили и отметили эти " образы". Они , мне кажется, есть у каждого нормального прозаика и определяют индивидуальность. Для меня самое пугающее в творчестве - совершенство.Как и в жизни.:)

Наталья Баева Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 19:53:53 А вот и соглашусь:) Насчет совершенства. Ну, если эти образы - противоядие от него, я всеми руками за!

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 20:01:43 Возможно, это влияние на автора творчества Андрея Платонова.

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 20:02:41 Спасибо, Наташа! Я человек не публичный и мне не очень удобно, что мои комментарии - на главной странице. Но - пересилю:)Основная часть моей жизни - операционная( по профессии я - хирург). Бывало, часов 8 оперируешь. Выхаживаешь. Спасаешь, так сказать. А после операции на тебя - жалоба. Мол, швы на коже - некрасивые. А диагноз до операции - смертельный. И жизнь больного - на волоске. Вот откуда ноги растут:)) Это я - о совершенстве:)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 20:06:19 Здравствуйте, Ира! Нет, Платонов на мое творчество никак не повлиял. Повлияли - Чехов, Довлатов и Токарева. И "Beatles".:))

Наталья Баева Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 20:12:08 А я без иронии совсем. Совершенство и правда страшная вещь. Тем более, вот в таком контексте, как Вы говорите. На Вашем месте я бы тоже с ним боролась изо всех сил - хотя бы в творчестве. Кстати, часто так и делаю. И вот как раз по этому поводу предлагаю посмотреть подборку стихов одной интересной девушки из Калининграда Елизаветы Гариной. Мне кажется, она тоже борется с "совершенством" и делает это очень талантливо...

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Сб марта 22, 2014, 20:20:24 Без иронии о совершенстве - сложно:) Елизавету Гарину обязательно прочту! Это важно, когда - талантливо. Последняя правка: марта 22, 2014, 21:48:46 пользователем Наталья Баева

Даша Москва

Дата : Чт апреля 03, 2014, 11:56:19 Спасибо, Сергей! Чудесный рассказ. Соглашусь с Вами в отношении детского счастья: именно так, осколочно, - скорее стоп кадром, нежели чем-то длительно разворачивающимся, мы его помним. Мне ничто не помешало, ни начало, якобы ложно обещающее, ни концовка, будто бы оборванная. Всё показалось и в меру и к месту. Успехов Вам! Пишите! Мужской прозы так мало...:-)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Чт апреля 03, 2014, 14:21:51 Здравствуйте, Даша! Огромное Вам спасибо:)

Даша Москва

Дата : Чт апреля 03, 2014, 23:38:48 Дык...Вам спасибо! :-) А Вы, в благодарность, кидайте что-нибудь почитать.))

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Пт апреля 04, 2014, 10:10:37 Здравствуйте, Даша! Я - с удовольствием. Если редактора " Артбухты" позволят..:)

Даша Москва

Дата : Пт апреля 04, 2014, 13:21:25 Ах, вот тут какой порядок!..) А заинтересованные читатели могут как-то повлиять на решение редактора? Не в том смысле "заинтересованные", как можно было бы понять это слово редактору бдительному, а в том, которое полагают обычно, говоря о понравившемся писателе.)) Если что, мы тоже можем обстоятельно аргументировать свою позицию - почему понравилось.:-)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Пт апреля 04, 2014, 14:29:38 Еще раз здравствуйте, Даша! Я очень рад, что я Вам понравился( не в том смысле, как может показаться бдительному редактору). Я - гость. И этим все сказано.:)

Сергей Ерофеевский Москва

Дата : Сб апреля 05, 2014, 02:09:22 И еще, Даша. Спасибо за тепло:)

Даша Москва

Дата : Сб апреля 05, 2014, 15:16:58 :-) Тепло - это сколько угодно!.. Тем более, что оно было ответным.:)

Вход

Логин:
Пароль:
	Запомнить
	Забыли пароль? Регистрация на сайте

Это случается с каждым...

Введите почту чтобы восстановить пароль:
Чтоб выйти нажмите Отмена.