ИЗ МАЛЬЧИШЕК ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ

(Николай Рубцов)

Его смерть, как и смерть Есенина когда-то, ошеломила многих. Тем более, что это была предвиденная смерть:

Я умру в крещенские морозы.

Я умру, когда трещат березы…

Горькое, сиротское поколение. Писатели, вышедшие из мальчишек военного времени часто не успевали «прописать» до полной отчетливости то, что было им назначено. Но именно они явили миру последнюю русскую классику. Шукшин, Белов, Распутин, Вампилов – имена не просто знакомые. Без них русская литература будет неполной. Рубцов стоит рядом с этими именами.

Если попытаться мысленным взором увидеть всю русскую поэзию 1960-90-х, пожалуй столь сильной и чистой просодии мы не встретим ни у кого. Совершенства достигали не многие. Но и те, кто достигал, мог стать «хрестоматийным» лишь на очень коротком промежутке своего творчества. У Рубцова – больше дыхания. И когда ему удается «пропеть» до конца не обронив неточного слова, когда рождается стихотворение без «пятен» – тут засквозит, засветится то, чего никакими слезами, никаким потом или культурологическими штудиями не достичь.

Тихая моя родина,

Ивы, река, соловьи…

Мать моя здесь похоронена

В детские годы мои…

Именно с этими знаменитыми строками связывали явление «тихой лирики» – целой плеяды поэтов, стихами которых дышали шестидесятые-семидесятые. Только что гремели «эстраднники», щеголяя «хлесткостью» образов и не замечая чрезмерной плакатности своих сочинений. И вдруг – читателю надоели рифмованные лозунги, он начал не слушать, но вслушиваться. Тогда-то и стал внятен голос совсем иных поэтов: Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Алексей Прасолов, Олег Чухонцев… Рубцов, несомненно, стал символом этого поколения. За самыми простыми строчками его стихотворений начинала сквозить вечность...

Читать далее...