Женька жила в Москве, правда, та Москва, о которой она мечтала, находилась значительно дальше ее села. Москвичей насчитывалось тридцать три двора, и среди них затерялась ветхая избушка Женьки. Жила она одна, была сиротой, отца у нее сроду не было, а мать как-то ушла в лес за ягодами и не вернулась. Говорили, что волки. Женька же считала, что мать сбежала из этой глухомани. По-другому и нельзя было. Тела не нашли, а Женька все мечтала отправиться на поиски. И она даже знала, где. Работала на почте, носила газеты и пусть не с каждым, но часто вела разговор о Москве, только не о той, где жила, а о другой, о которой она знала совсем немного – из книг, телевизора и от своего соседа Константиныча. Тот прожил в столице три года, работал электриком в доме культуры и многое повидал. Она часто приходила к нему, приносила варенье или что-нибудь из солений, тот же ставил чайник и знал, что сейчас его будут слушать.

– Я почему сорвался-то, мне все нравилось – и жилье было, и деньги нормальные, и коллектив творческий. Поговорить – это всегда пожалуйста. А темы-то столичные – они не ровня нашим бытовым темам. Там другой уровень культуры. Например, когда нужно выпить, говорили – пойдем потолкуем о литературе. Шли, пили, конечно, но и толковали. О Фолкнере, о Прусте. Е-мое, каких только фамилий не произносили. От них и водка другим вкусом отдавалась в организме, и состояние после нее не было таким тяжелым, как здесь. Не рассолом утром восстанавливались, а предложением «потолкуем о русских былинах». И шли пить пиво.

Эти беседы завораживали Женьку. И только она сходила с порога Константиныча, как невольно просилось:

            – В настоящую Москву поеду.

            Над ней смеялись, и даже дошло до того, что стали показывать пальцем. Например, местный корреспондент Васька Башариков написал о ней статью «В мечту, мечту, мечту…», на что она не обижалась, а считала, что ей просто завидуют. В какой-то степени так и было. Ей завидовали. Не потому, что она сможет поехать и покорить златоглавую. Нет. Просто потому, что она могла мечтать об этом. Большая половина свыклась со своей Москвой и не мечтала.

            – Какая такая столица? А кто же про запасы на зиму будет думать? Президент?

            Председатель колхоза правда иногда воображал, что он руководитель не просто артели, а целого государства. Да и фамилия у него была подходящая – Петухов. Самсон Петухов. Бывало, пройдет в начищенных ботинках по асфальту – мол, смотрите, не хуже городских живем – и асфальт, а около магазина постоит-постоит, покурит, перекинется парой слов с местными, и пойдет домой с чувством выполненного долга.

            Женька не любила его. За его походку, за его нежелание совершенствоваться.

            – Разве нельзя сделать из нашего села город? – спросила она его как-то во время очередного променада. Он остановился, посмотрел на нее исподлобья, как на маленького ребенка и сказал:

            – А зачем? Разве не хорошо у нас?

            Женька едва не выругалась. Ну как же он не понимает таких элементарных вещей?..

Читать рассказ полностью

фото Яны Дудочкиной