На пороге стоял мальчик. Лицо его было зелёного цвета, совсем не русское.  Край рта у него дёргался. Красноватые глаза выдавали в нём бесноватого, они не закрывались.

   -  Теперь ты живёшь один, - сказал мальчик.

   -  Нет, – соврал я.

   -  Тебя бросили. Меня тоже бросили.

   -  Я вообще-то занят. Ты кто?

   -  Я подожду здесь.

   -  Что подождёшь?

   -  Пока ты освободишься.

   Я закрыл дверь и вернулся на балкон. Спокойно продолжил перебирать вещи. Старые, ненужные  я собирал в мешок. Завтра этот мешок я собирался вывезти. Непривычно это было – отбирать вещи, многие казались ненужными, но уж никак не старыми, а некоторые старые ещё могли пригодиться.  Я посмотрел на свои руки и подумал, что они уже не так сильны, как прежде, но морщины на ладонях те же, что были и двадцать лет назад. А потом я взял велосипедный руль. На нём оставался забавный звонок.

    Открыв дверь, я поскреб этот звонок.

    -  Нравится? – спросил я, когда звук стих. – Бери.

    Но мальчик не хотел. Тогда я ещё раз поработал со звонком, ударил по нему. Мальчик мог быть глуховат.

     -  Это всё, что я могу тебе дать. Больше у меня ничего нет. У меня там ещё колесо есть. Его только надуть. Насос я найду.

     -   Мне бы полежать.

     -   На!

     Я ещё раз протянул руль, но мальчик покачал головой. Тогда я поставил руль у двери, а дверь закрыл. Я решил – постоит и возьмёт, а потом ещё и колесо попросит.

     -  Посмотри, сколько здесь квартир. Позвони в другую, – сказал я, стоя за дверью. – Почему именно в мою?

     -   В другие я уже звонил. Твоя квартира последняя.

     -   Врёшь! Надо мной ещё три этажа.

     -   Я был там.

     -   Врёшь! Я сейчас найду тебе насос. Ты вынуждаешь.

     -   Я не смогу накачать.

     -   Я сам тебе накачаю.

     -   Мне бы лучше полежать.

     На балконе я аккуратно, но быстро разобрал ящик и достал насос. Проверил. Работал нормально. Но колеса нигде не было. Оно было под кроватью –  этот мальчик заставил меня, человека с больной спиной, нагнуться. Я достал колесо. Проверил. Оно было вполне накачано. Я подошёл к двери, прислушался. Постояв немного, понял, что нет особой причины отдавать этому мальчику такие хорошие вещи. Пусть он и болеет. Всё это: и насос, и колесо могут ещё пригодиться в хозяйстве.

Я отложил вещи, открыл дверь и развёл руками.

     -  К сожалению, не нашёл, – cказал я. – Но я знаю, что тебе делать. Ты спустись, выйди из дома, перейди дорогу. Там ещё один дом. Зайди с торца. Именно с торца. На первом этаже в сороковой квартире живёт очень добрый профессор.

     -   Я уже не смогу спуститься. Не смогу выйти. Но если ты дашь мне немного полежать...

     Этот мальчишка стал мне надоедать. Тем временем нерусское лицо его стало ещё зеленее, даже пошло в желтизну.

     -   Послушай. Мне сейчас никак нельзя болеть, – сказал я ему твёрдо. – А ты меня точно заразишь. И вообще я бедный и злой. Я устал.

      -   Я не прошу обо мне заботиться. Я очень постараюсь тебя не заразить.

      -   Тебе нужно к профессору. Честное слово. Хорошо. Я сейчас оденусь. Провожу тебя.

      -   Я был у него! И он послал меня к тебе.

      Я чуть не бросил в него колесом и насосом.

-          На! Забирай! Чёрт с тобой...  Cейчас я тебе ещё раму вынесу!

Я вытащил раму, которая была крепко вставлена между двумя тяжёлыми сейфами. Сейфы загремели. Cо шкафа стали падать ёлочные игрушки, мишура. Я запутался в мишуре.

-  Cейчас, сейчас, – повторял я.

Но когда я протянул ему прекрасную раму, он отреагировал на неё также как на руль, колесо и насоc.

     -  Что ж ты за ребёнок такой! – крикнул я. – Другие дети были бы рады! Да я на этом велосипеде где только ни ездил. А ты! Cовесть у тебя есть?

     Он молчал. Впервые за всё время отвёл глаза.

      -   Ладно. Чёрт с тобой.

     Я сбегал на балкон и взял все нужные принадлежности. Прямо на его глазах, около двери я стал собирать велосипед. Просить подержать ключи этого мальчишку было бесполезно. Из двадцати болтов я нашёл только двенадцать. Но прикрутил их как следует. Болталось только в одном месте. Я ещё раз нагнулся и вытащил из-под кровати второе колесо. Вот его пришлось подкачать. Когда качал, всё смотрел – не зайдёт ли в квартиру. Дверь я закрыл, но не на ключ, поэтому этот больной мог сделать два шага и быть уже внутри. Но он не двигался. Cмотрел на процесс, не отрывая глаз. А я потел, потому что спешил. Наконец велик был готов. Я сходил за мокрой тряпочкой и протёр его. А потом прикинул и поднял сиденье, всё-таки парень был не маленький.

     -  Ну! – cказал я. – Нравится?

     Он покачал головой.

     -  Ну вот! – обрадовался я и ударил по звонку. – А то всё полежать да полежать..

     Я накинул на себя куртку, закрыл дверь и поднял на плечо велосипед.

    -   Пойдём! – я подмигнул ему. – Спущу.

    И мы пошли. Спустить было лучше, чем свезти на лифте. Этот парнишка должен был видеть, что я что-то пытаюсь сделать для него.

      -   Вот всегда так, - сказал я на четвёртом этаже, - делаешь людям хорошее, а они тебе отвечают злом. Одна неблагодарность вокруг. Погрязли мы в ней. А тебе, конечно, лечиться надо. Ты ж совсем ещё молодой.

     На втором этаже я почувствовал, как велосипед стал сильно давить на плечо.

     -  Отдохнём, – сказал я и спустил велосипед. Провёл рукой по его раме. – Эта рама многое помнит.

Помню, как возил на ней одну красивую девочку. Где она сейчас...

     Я даже вроде и затосковал. По крайней мере, в глазах мальчика появилась жалость ко мне. И это было хорошо. Наконец он забывал о том, чтобы полежать у меня.

     -  Эх, жаль. Сигареты забыл, – сказал я, постучав по карманам. – Ты не куришь?

    Он покачал головой.

     -  Правильно. Не кури. Катайся на велосипеде, занимайся спортом. В нашем мире нужно быть здоровым, сильным. Иначе никак.

    -   У меня уже есть велосипед, – тихо сказал он.

    -   Ну, брат... Такого у тебя нет. Ну, продашь в конце концов! На детали купят. Денег немного, но всё-таки.

    Я поднял велосипед и понёс дальше. Ещё этаж, ещё несколько ступенек, и я выведу этого парня из дома, и я отвяжусь от него.

     Я толкнул подъездную дверь. Но она не далась. Я приставил велосипед к стене и навалился двумя руками.

    -  Что это там?

   Мальчик ничего не ответил, а только стал помогать мне. Мы толкали дверь вместе, cлушая противный металлический шум. Мы передохнули и сделали ещё рывок.

    -  Хватит, хватит, – сказал я, задыхаясь. – Теперь пролезет.

    Но прежде чем затаскивать велосипед в щель, я в эту щель заглянул. Теперь было всё понятно. Металлическую массу представляли собой велосипеды. Им не было конца и края, они лежали друг на друге и образовывали три слоя. Эта чудовищная груда меня ошеломила. Прямо на меня смотрели три руля, на двух из которых были блестящие начищенные звоночки...

    -  Вон там... – и мальчик показал куда-то влево, - вон там профессора лежит. У него сиденье обтянуто шерстью.

Зинаида Пурис Пенза

Дата : Сб апреля 21, 2012, 00:18:20 Рассказ прочитался без остановок - автор сумел взять читателя за горло и не отпустить. И хоть финал разочаровал некоторой скомканностью, рассказ понравился и, уверена, запомнился. НЕотзывчивость, НЕжелание внедряться в чужие проблемы, НЕсострадательность стали нашими спутниками, поэтому заслуживает уважения попытка высказаться на эту тему. И не простым методом "осудить и заклеймить", но заставить читателя заглянуть в себя. Респект.

Лариса Ефремова Москва

Дата : Сб апреля 21, 2012, 22:19:45 Угадывается "земная" профессия автора: так закручивать действие и держать внимание "зрителя" могут только сценаристы))) Я отдаю должное хорошему рассказчику и теме, которую он избрал для рассказа. Это действительно важно, и об этом необходимо напоминать себе и "ближним". Единственное, что мешает мне до конца принять сторону автора: слишком просто, по моему мнению, манипулировать чувствами читателя, когда речь - о больном ребенке. Конечно, будь на месте ребенка взрослый человек, всё закончилось бы гораздо хуже, в самом безобидном случае ему бы просто не открыли дверь, и наверняка кто-нибудь вызвал бы правоохранителей. Для реалистической истории вызывают вопросы некоторые детали и мотивировки действий, речь ребенка, к примеру, совсем не детская; но мне и не хочется воспринимать эту историю как "случай из жизни", Павлу Павлову удалось выйти на обобщение: такой "случай" - это позорная закономерность нашей жизни. Неистребимая, скорее всего. "Моя хата с краю", к несчастью, хороший способ выжить и комфортно жить самому. "Завал финала", по теперешней традиции русских сценаристов, закамуфлирован под "открытый финал")) Но впечатление не испортило. Действительно, запоминающаяся, динамичностью прежде всего, работа.

Зинаида Пурис Пенза

Дата : Вс апреля 22, 2012, 00:27:27 О «земной» профессии автора я узнала пост-фактум и подумала: «вон оно чё!»))) Мальчик, конечно, призван вызывать сочувствие читателя, но мне показалось, что здесь дело не только в том, что ребенок болен. Иначе автор нашел бы способ более внятно описать его состояние, не ограничился бы эпитетом «зелёный». Это история мне показалось скорее фантастической, чем реалистичной. В ней нет никакой конкретики – не обозначено место действия, время и проч. Современная сказка, или что-то похожее. Рассказ (как я и подозревала) не выветрился из памяти, и даже появилась мысль, что помимо прочего он ещё и о нашем прекраснодушии, о готовности отдать нуждающемуся самое дорогое, конечно, при условии, что оно нам самим уже не нужно. Портфель голодному, картину бездомному, велосипед больному и т.п. Это не просто «моя хата с краю», это новое явление, когда освобождение квартир от лишнего хлама происходит под видом гуманитарной помощи, когда человек искренне полагает, что после того, как он «пожертвовал» вышедшее из моды пальто и ненужную кофемолку, он не будет загрызенным собственной совестью. Самое печальное, что совесть вполне удовлетворяется такими актами.

Василий Зозуля Нижневартовск

Дата : Вс апреля 22, 2012, 10:33:35 В комментариях появилось слово "совесть", а так же, то, чем она может удовлетворится, т. е. внешний акт, который может её "удовлетворить". Это не верно. Совесть - это не желудок, её так просто не "насытишь". Стоит подумать для чего она дана человеку и как и через что она проявляется.

Зинаида Пурис Пенза

Дата : Вс апреля 22, 2012, 13:22:48 И это правильно, Василий! Но по моим наблюдениям совесть в последнее время "кое-где у нас порой" серьёзно мутировала, так что задуматься о ней действительно не грех.

Екатерина Злобина Cевастополь

Дата : Вс апреля 22, 2012, 13:31:38 А знаете... эта почти притчевая история заставила меня покраснеть. Это в зачёт автору. И еще заставила задуматься о "поколениях": смотрите, 25-летние не пишут "фаст-фуда" на лёгкий сбыт, они зачастую пишут и снимают вовсе не комиксы или мелодрамы. Мне кажется, это симптоматично. Есть какая-то, всё-таки... душевная усталость, интуитивное отторжение от всеобщей пропаганды "дольче виты".

Василий Зозуля Нижневартовск

Дата : Вс апреля 22, 2012, 15:18:20 Зинаида... имя на меня действует гипнотически... С "мутацией" не могу согласиться, ибо человечество не стало хуже, или лучше. Держите вы в руках абак, или IPAD - внутренне - это вас не меняет, вас изменить может только внутреннее. Вот к этому внутреннему состоянию мы и "подгоняем" "внешнее". Совесть всегда одна и та же, это "маяк" нашего сознания, мы можем прислушиваться к ней только в том случае, когда мы совпадаем с ней по состоянию, и не прислушиваемся в обратной ситуации.

Екатерина Злобина Cевастополь

Дата : Вс апреля 22, 2012, 15:28:55 Вася, я не про совесть... я про интересную передачу "эстафетной палочки" через поколение - одним "весело веселье", а вторым - "тяжело похмелье"...

Василий Зозуля Нижневартовск

Дата : Вс апреля 22, 2012, 16:58:22 Если говорить о том, что удаётся молодым в кино последнего времени, то это фильм "Елена", там есть всё то о чём мы тут пытаемся сказать.

Зинаида Пурис Пенза

Дата : Вс апреля 22, 2012, 19:48:16 Василий, конечно, люди не стали лучше или хуже, они по сути даже не изменились, изменились только некоторые представления, например, о том, что такое хорошо и что такое плохо. А совесть, она "действует" в этих рамках.

Василий Зозуля Нижневартовск

Дата : Вс апреля 22, 2012, 20:20:37 Подмечено верно, это как с бесконечностью, когда она рассматривается как нечто, что не имеет предела - она равна нулю, т. е. неопределима, но как только мы начинаем рассматривать условные части её - мы извлекаем и порядок и закон.

Андрей Самарин Феодосия

Дата : Пн апреля 23, 2012, 12:21:39 Динамичный этюд.Много условностей, допущений. Вопросов там глупых, типа что, нельзя, было скорую вызвать. Или если бы он пустил к себе, а тот, украл что-нибудь, так же часто бывает. Но это не важно, рассказ пронимает. Он еще, кроме, того, что, все сказали, о недоверии. Прочитал одним махом. Хочется продолжения, финала, каким бы, он не был.

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Пн апреля 23, 2012, 12:38:59 Прочитала рассказ, прочитала предыдущие комментарии и поняла, что мне и добавить-то особо нечего, если бы не появившийся комментарий Андрея. Спасибо большое Андрею, благодаря ему я поняла, как я понимаю, а точнее воспринимаю этот рассказ. А воспринимаю я его как некий символический сон о недоверии и равнодушии. Поскольку в реальной жизни, действительно первое, что приходит в голову, это позвонить в скорую. Это элементарно, и никакой особой сердечности для этого не требуется. Но если воспринимать это как некий символический сон главного героя, тогда и никаких претензий к финалу нет, для символического сна финал идеальный.

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Пн апреля 23, 2012, 12:42:32 Кстати, этот рассказ мог бы быть вставным эпизодом повести или даже романа в лучших традициях классической литературы.

Вход

Логин:
Пароль:
	Запомнить
	Забыли пароль? Регистрация на сайте

Это случается с каждым...

Введите почту чтобы восстановить пароль:
Чтоб выйти нажмите Отмена.