Капустин яр. фото Вадима Черноброва

Неожиданный стук ботинка фабрики «Скороход» по деревянной трибуне в зале заседания Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых Наций разбудил всех присутствующих без исключения.

Держа левую туфлю в правой руке и потрясая ею, словно индеец томагавком, Никита Сергеевич Хрущев заявил всем, что он покажет всему миру «Кузькину мать».

Переводчики дословно перевели это выражение, но по мимике и жестам докладчика поняли: что-то здесь не так, и затравленно озирались по сторонам, ища подсказки у коллег. Они мучительно вспоминали  смысл этого выражения, одновременно пытаясь заглянуть за кулисы: вдруг и впрямь мама неизвестного Кузьмы вот-вот выйдет к трибуне. Представители многих стран мира тоже с интересом стали ждать выхода этой женщины, ожидая услышать от неё что-то сенсационное. Синхронный перевод прекратился.

 Пауза  длилась недолго. Первыми значение фразы  «Кузькина мать» поняли американцы. Переводчики из наших бывших граждан им перевели: «Советский лидер кому-то угрожает». Американцы стали возмущаться, стуча своими ладонями по спинкам стоящих   впереди кресел. Однако зал заседаний довольно быстро успокоился. Русские… Ну что с них возьмёшь?

Никита Сергеевич, сойдя с трибуны, надел свою туфлю и пошёл на своё место, подметая  шнурками пол.

Через некоторое время его «примеру» последовал первый космонавт Земли – Юрий Гагарин. Когда строевым шагом Гагарин шёл по красной дорожке докладывать о благополучном завершении первого в мире космического полёта членам Политбюро и Правительству СССР во главе с Хрущёвым, за левой ногой космонавта волочился развязанный шнурок ботинка. Мало кто тогда заметил улыбку Никиты Сергеевича.

На доклад этот маленький нюанс никак не повлиял. Хрущёв, выслушав его, с крестьянской неуклюжестью обнял и расцеловал Гагарина. Объявил:

– Ваш полёт открыл  новый этап в развитии человечества. И это сделали вы – советский гражданин. Спасибо! 

Пока героя-космонавта поздравляли, первый секретарь глазами искал главного виновника этого торжества. Он прекрасно понимал, что проявивший настоящее мужество Гагарин, сев в штатное кресло космического корабля, тем не менее, совершенно не влиял на его полет.

А неофициальный герой, благодаря которому этот полёт в принципе стал возможным, находился рядом, скромно стоял метрах в трех от Хрущева. Режим секретности с генерального конструктора космического ракетостроения СССР не был снят. Ничего не поделаешь.                                           

 ***

Пассажирский поезд «Сталинград – Астрахань» медленно подходил к перрону небольшой промежуточной станции села Капустин-Яр. Стоянка – одна минута. Ровно столько дано на высадку пассажирки с двумя детьми и тремя узлами с чемоданом.

Последний узел мальчик лет семи стаскивал с подножки вагона уже набиравшего скорость поезда.

– Скажите спасибо, что с вами дети. Обычно поезд здесь почти не останавливается. Всегда опаздывает, – бросила вслед проводница.

«Вот повезло маме, что мы у неё есть», – подумал мальчик, представив себе, как она спрыгивает с чемоданом из вагона, а вслед ей летят узлы.

Звали мальчика Валерием.

…Красный фонарь последнего вагона поезда медленно таял в ночи. Молодая, стройная, лет тридцати двух, довольно симпатичная  женщина медленно села на чемодан, держа младшего сына,  заснувшего у неё на руках. Со вздохом, еле сдерживая слёзы, тихо произнесла: 

      – Ребята, вот мы почти и приехали.     

После душного плацкарта ночная прохлада астраханских степей приятно успокаивала и бодрила.

Небольшой перрон был пуст. На деревянном столбе, чуть покачиваясь, горел тусклый фонарь, как обычно, облепленный бабочками и мошкарой. Фонарь тускло высвечивал небольшое одноэтажное привокзальное здание.

      Женщина бережно уложила младшего сына, который так и не проснулся, на один из узлов и, попросив старшего никуда не отлучаться, решительно встала и направилась в сторону здания. Привокзальные часы показывали ровно четыре утра. «Вот и новый отсчет», -  подумалось ей. Позади – жизнь впроголодь. Впереди – полная неизвестность. Страшно.

Она оглянулась, с нежностью и замиранием сердца посмотрела на своих детей. Что с ними будет? Правильно ли поступила, приняв решение уехать из дома? «Правильно!» – произнесла женщина вслух и решительно открыла дверь. Навстречу ей бежал военный в форме старшего лейтенанта и приветливо махал  руками.             

         В Капустином Яру не было дорог. Село это стояло прямо на границе двух областей – Астраханской и Сталинградской. По его западной границе был протянут забор из  колючей проволоки, прямо за ним располагался военный гарнизон и крупнейший в стране полигон по испытанию баллистических ракет. Люди того времени еще очень хорошо помнили лозунг «Всё для армии, всё для победы», и в сельсовете даже представить себе не могли, что  можно просить и даже требовать помощи от военных. Военные же на этот счёт не беспокоились, хотя именно их техника и разбивала эти и без того плохие дороги.

        Молодой солдат-водитель и Иван Николаевич совсем расстроились: газик заглох прямо посредине огромной грязной лужи. Надо выходить из машины. На улице – ни души. Время – около пяти часов утра.

       – Эх, мать твою! – произнёс он, уныло оглядывая свои брюки: на какую высоту закатывать-то?

«Хорошо хоть кальсоны не надел, хоть жена и настаивала. Неудобно было бы перед Веркой…», - подумал Иван Николаевич про себя.

Она была подругой его жены. Девушки вместе учились в мединституте. С четвёртого курса Вере, что называется, по семейным обстоятельствам, пришлось отчислиться. Симпатичной и умной, ей почему-то совсем не везло с мужиками, и вот результат: мужа нет, двое детей, они еле-еле сводили концы с концами в коммуналке. Как можно было не отозваться на просьбу о помощи? И вот она здесь…

Мужчины, проклиная всё на свете, всё-таки вытолкали «газик» из ямы. Словно в благодарность за это, двигатель легко завёлся, и автомобиль поехал, вихляя задом по размытой дороге.

      На контрольно-пропускном пункте, а проще КПП, проблем не было. Документы на въезд в запретную зону были в порядке, но дежурные проверяли пропуска и досматривали вещи очень строго. Старший мальчишка с восхищением смотрел на военных, понимая: их пропускают туда, куда другим нельзя. Пройдет не слишком времени, и они с братом в числе других пацанов будут спокойно пробираться через многочисленные проёмы  в заборе, даже совсем рядом с КПП, – в село и обратно… 

Не останавливаясь в военном городке, прибывшие прямиком направились в расположение полка, обслуживающего испытательный полигон под кодовым названием «30-бис». Через пару часов показались ангары и каменные строения. Прибыли. Километрах в двух, по взлётной полосе,  набирая скорость, разбегался военно-транспортный самолёт.      «Главное начальство в Москву отбыло. Вот и хорошо, – отметил про себя Иван Николаевич, – дней пять поживём спокойно».

      В просторном пассажирском салоне взлетевшего самолёта было пятеро пассажиров: трое – в генеральской форме, двое – в обычных гражданских костюмах. С первого взгляда нельзя было понять, кто старший. Лица всех пассажиров были усталыми и напряжёнными. Не вызывало сомнения: они не спали эту ночь.

       Гул двигателей раздражал и не давал расслабиться. Все присутствующие поглядывали на одного из пассажиров в гражданском. Его покрасневшие глаза, набухшие веки выдавали крайнюю степень усталости. По выражению лица было видно, что в мыслях он далеко отсюда. Все знали: без особой нужды тревожить его нельзя.

      Открылась  дверь кабины пилотов. Все  обернулись. В салон вышел майор, наклонившись, сказал что-то на ухо одному из генералов. Тот как-то нерешительно кивнул. Через две-три минуты майор вернулся, в руках у него был поднос с бутербродами и бутылкой армянского коньяка. Расставив рюмки на столе, он молча удалился. Военные, не решаясь, вопросительно смотрели на гражданского. Наконец, Сергей Павлович (так звали пассажира) устало махнул рукой: мол, давайте, наливайте. 

     После нескольких глотков все почувствовали, как напряжение немного спало. Расстегнув пуговицы кителей, они понемногу разговорились. В Москве их ждал нелёгкий «разбор полётов». Каждый из генералов догадывался, что кто-то из них может и не вернуться обратно на полигон.

     Сергей Павлович в разговоре не участвовал. Он пытался понять, почему же последние запуски были такими неудачными. «Почему они взрываются?  Почему одна ракета взрывается на старте, а другая – на высоте? Или взлетает, но вдруг сбивается с курса и летит куда попало... А некоторые прекрасно проходят испытания… То ли топливо виновато, то ли автоматика. А может, что-то еще. Что?  В Москве опять скажут, мол, на «хвосте»  у нас американцы. Советский человек должен быть первым в космосе! Только первым – и точка».

      Сидевший рядом пассажир тронул его за рукав и сонным голосом сказал:

      – Сергей Павлович, отдохни. Не спишь ведь третьи сутки. 

      Не обращая внимания на соседа, Сергей Павлович неожиданно резко обратился к одному из генералов:

      – Вы уверены, что в авариях не замешаны иностранные разведки? У меня создаётся впечатление, что неудачные запуски  происходят в результате постороннего вмешательства.

      – Исключено, Сергей Павлович, – как можно увереннее ответил генерал. – Территория военного гарнизона оцеплена ограждением, постоянные патрули и прочее. Сами полигоны и подходы к ним со стороны степей контролируются автоматически. Система «свой – чужой» работает безотказно. Помните, как ракеты накрыли нашу же машину с офицерами, которые по ошибке заехали в запретную зону? Точное попадание и ...

       – Пьяные были. Охоту устроили на сайгаков, – неожиданно подал голос второй гражданский пассажир.

      – Генерал, вы в своём уме? Я ведь не спрашиваю вас, подходил ли диверсант с рюкзаком и кувалдой к пусковым комплексам? –  раздражённо остановил генерала Сергей Павлович. – Я имею в виду скрытые диверсии. Вполне вероятно, что этот человек может работать или служить в гарнизоне. Иметь доступ на полигон, в конце концов. Последние аварии слишком подозрительные, – уже совершенно уставшим голосом закончил он.

      …Незаметно летело время. Вера с детьми благодаря помощи своих знакомых получила в военном городке две комнаты в трёхкомнатном финском домике. Большой участок земли при нём позволял иметь огород, а работа официанткой в офицерской столовой давала возможность не голодать. Но денег катастрофически не хватало. Дети росли. Слишком часто надо было покупать им одежду и обувь большего размера.

      Молодая мать использовала любую возможность подзаработать. Мыла полы, стирала бельё в офицерских семьях, убирала квартиры и натирала паркет. Далеко не все относились к ней с сочувствием. Многие соседи неохотно разрешали своим детям общаться с её мальчиками – «безотцовщиной» и «голодранцами».

      Старший сын, Валера, остро переживал такое отношение и всё больше сживался с одиночеством. Особенно угнетали его сборы денег в классе ему на обувь. Родительский комитет на общем собрании всего класса торжественно вручал ему очередные ботинки со словами наставлений и пожеланий. Многие дети после этого не раз напоминали ему, мол, не сделаешь то-то и то-то – денег  на обувь больше не дадут. Он уже тогда понимал, что рассчитывать в жизни должен только на себя.

Однажды во время финального матча в первенстве школы по футболу (играли сборные седьмых и восьмых классов) за две минуты до финального свистка неожиданно получил травму вратарь семиклассников, и учитель по физкультуре поставил первого попавшегося ему на глаза семиклашку на ворота. Им был Валера.

     Ноль-ноль. Минута до финального свистка. Судья назначает пенальти в ворота семиклассников. Валера в роли вратаря впервые в жизни. Все смотрят на него. Проигрыш обеспечен. Девочки по-взрослому закатывают глаза, охают и изображают обмороки. Уловки не помогают: ребята, как заворожённые, смотрят на ворота, не обращая ни малейшего внимания на девчонок. Напряжение страшное. Бить пенальти выходит лучший нападающий школы. В голове Валеры только одна мысль: «Возьми мяч. Возьми мяч»…

Он знал, что для ребят-одноклассников это был очень важный матч, они долго готовились. Проигрыш будет катастрофой. Взгляд мальчика упёрся в грязно-белый кожаный мяч. Разбег. Сильнейший удар в правый угол ворот. Руки пробившего игрока победно взметнулись вверх. Гол! Он даже не посмотрел на ворота.  

       Словно стрела, выпущенная из лука, метнулось тело вратаря, и кончиками пальцев руки он преградил путь мячу. Такого не ожидал никто. Взрыв аплодисментов вернул Валерия в действительность. Мяч отскочил к ногам капитана его команды, и тот отбил его подальше от ворот.

       Прозвучал свисток судьи. Матч закончился. Ничья. Валера  уныло смотрел на разодранные брюки и рубашку. Растерянный и изумлённый капитан сборной соперников подбежал к нему и поздравил с великолепным, по его словам, броском. Он был единственным, кто поздравил нечаянного вратаря. Все ребята и девчонки качали капитана команды семиклассников. Зато учитель по физкультуре как-то по-новому посмотрел на тщедушного парня и попросил  его завтра после уроков подойти к нему. Но Яшина из него получилось: на следующий день Валеру с приступом аппендицита увезла «скорая помощь».

  …В офицерскую столовую, в отдельный зал для высшего командного состава хоть и не часто, но приходили обедать маршалы, генералы, академики, партийные руководители из Москвы. Обслуживали их вышколенные официантки, которыми руководила старшая буфетчица. Это была немолодая, не сильно расторопная женщина. Она  работала в этой столовой со дня открытия. Буфетчица вечно вторгалась в разговор обедавших с расспросами о здоровье, интересовалась, вкусны ли поданные блюда, рассказывала о своих детях. Ей казалось, что так она создаёт для посетителей домашнюю обстановку. К этому давно привыкли и воспринимали её назойливость как местную достопримечательность.

Однажды она заболела. Заведующая столовой попросила Веру подменить её. Выслушав инструкции, Вера с волнением приступила к сервировке столов. Для начала она собрала из всех служебных помещений столовой небольшие горшочки с цветами, расставила их на все столы. Затем попросила заведующую выдать всем официанткам, помогавшим ей в зале, такие же, как у неё, белые короткие фартучки. На этом Вера не успокоилась и выпросила у заведующей дефицитные розовые крепдешиновые косынки, повязав их девушкам на шею. Эффект получился неожиданным. Заведующая только ахнула: «Ну, Вера Ивановна, ты даёшь!».

Посетители сразу обратили внимание на необычную атмосферу в зале: что такое? Нарядные официантки, цветы, симпатичная стройная буфетчица молча и с достоинством обслуживает гостей. Некоторые посетители мяли сигареты в руках, уже не решаясь закурить: неудобно, в такой-то обстановке. Пообедав, гости не спешили разойтись. Неожиданно стали заказывать кофе и десерт, чего раньше почти никогда не делали.

Первым не выдержал грузный и начинающий лысеть генерал-полковник:

      – Девушка, – обратился он к Вере, – у вас праздник какой-то?  Все такие нарядные, улыбки, цветы. Прямо не хочется и уходить! Вы новенькая?

       Все присутствующие повернули головы в их сторону. Вера, красная от волнения, чуть ли не присев, ответила, что временно подменяет заболевшую буфетчицу.

      – Ну, тогда передайте заведующей нашу благодарность. Давно надо было сделать такое обслуживание.

      За разговором внимательно следил оказавшийся за соседним столиком Сергей Павлович. Он заинтересованно посмотрел на новую буфетчицу.

      После ухода гостей заведующая, Нина Алексеевна, разведя руки в сторону, только и произнесла:

      – Ну, дождались и благодарности…

      Неожиданные сюрпризы начались для Веры с утра следующего дня. Пристально глядя на молодую женщину, Нина Алексеевна огорошила её сообщением:

      – С сегодняшнего дня, Вера, ты переводишься на должность старшей буфетчицы. Теперь только ты будешь обслуживать зал высшего командного состава. Распоряжение поступило лично от коменданта гарнизона, значит, твоё назначение не обсуждается. Об этом попросил сам Сергей Павлович Королёв.  

      – А кто это?

       Большая часть гарнизона не знала его настоящей должности. Знали одно – если Сергей Павлович был чем-то недоволен, то все, включая и военных любого ранга, стояли перед ним навытяжку, выслушивая нарекания в свой адрес.

       Как-то раз, сидя за обедом в одиночестве (это бывало крайне редко), Королёв заметил, что новая буфетчица очень грустна. На лице не было её обычной улыбки. Сергей Павлович поинтересовался её самочувствием. Голос у него был мягкий, тихий. Манера его речи внушала собеседнику доверие и располагала к откровенности. Потихоньку завязался разговор о жизни. Вера, сама того не ожидая, рассказала о своей нелегкой жизни, о заботах и бедах, о том, что через два дня день рождения у старшего сына, а денег совсем нет…

     В зал вошёл офицер связи. Подойдя к столу, он что-то прошептал на ухо Сергею Павловичу, тот извинился перед Верой Ивановной и вышел вместе с офицером. 

      Утром следующего дня почти весь офицерский состав был на полигоне. Очевидно, готовились очередные испытательные пуски ракет. Появление в столовой одного из помощников Сергея Павловича вызвало у Веры некоторое удивление, но ещё больше её удивило предложение офицера подвезти её домой. И этого мало!

      – Вера Ивановна, – добавил офицер, – шеф очень просит вас  позволить ему сделать праздник для вашего сына. Пусть запомнит свой день рождения. И ещё. Завтра в два часа подойдите с ним в гарнизонный универмаг. Сергей Павлович хочет купить мальчику подарок.

      Военный городок конца шестидесятых годов, по меркам тех лет, выглядел просто необыкновенно: аккуратные невысокие здания, чистые асфальтированные улицы, магазины с далеко не пустыми прилавками... Дом офицеров и гарнизонный универмаг были гордостью военного коменданта гарнизона.

     Народу возле отдела игрушек не было. Сергей Павлович, видя, что Валера стесняется и жмётся к матери, ободряюще, неуклюже-ласково сказал:

      – Так, хватит держаться за подол. Ты же мужчина! Смелей! Выбирай!

      После долгих и мучительных уговоров мальчик указал на ярко-зелёный самосвал. Вручая подарок, Сергей Павлович торжественно произнёс:

      - Вот тебе, малыш, первый автомобиль. Пусть он везёт тебя без аварий к счастливой жизни!

      Валера, держа одной рукой подарок, другой взял руку Сергея Павловича и, глядя ему в глаза, сам не понимая, как это получилось, еле слышно проговорил:

      – Спасибо, дядя Серёжа.

      Это был первый настоящий подарок в его жизни, которая с этих пор действительно стала меняться.

      Через два часа Сергей Павлович уже проводил совещание. Вечером – очередные запуски. Выслушивая доклады подчинённых, он вдруг вспомнил глаза этого мальчишки, полные восторженных слёз. Задумался о чём-то. Резко встал с кресла и, не извинившись перед присутствующими, вышел из кабинета. Войдя в комнату спецсвязи, потребовал соединить его с Главным управлением кадров Министерства обороны.

      Москва ответила сразу. Обменявшись приветствиями и не теряя времени на объяснения, Королёв попросил генерала выделить на гарнизон Капустина Яра одно направление в суворовское училище. Закончив разговор, уже по местному телефону он вызвал коменданта. Продиктовав ему фамилию мальчика, дал указание оформить документы для поступления. 

      – И чтоб никаких конкурсных отборов. Парень должен поступить. Под вашу ответственность.

      Сергей Павлович не зря предупреждал коменданта. Каждый отец мечтал, чтобы его сын поступил в Суворовское. Это означало прямой путь в высшие военные заведения и, как правило, хорошую военную карьеру в будущем. Слух о том, что пришло направление, всколыхнул весь военный городок. Жёны офицеров атаковали коменданта с просьбами за своих отроков, но тот был неумолим. Вскоре все узнали, что счастливец – это Валерка.

      Он даже на какое-то время стал героем школы. Учителя ставили ему высокие оценки. Одноклассники  начали приглашать на свои дни рождения. Но лишних денег в семье не было, а  без подарков ходить было стыдно, и Валера отказывался. Одноклассники поняли это по-своему: не хочет, загордился. Ну и не надо!

     Медкомиссию для поступления в училище он не прошёл: от частых простуд воспалилось ухо, подписывать бумаги врачи отказались наотрез. Радости других претендентов не было предела.

    При первом же появлении Сергея Павловича в гарнизоне комендант доложил ему о ситуации. Королёв удивился: его указания, а тем более просьбы, выполнялись безотлагательно. Немного  подумав, он медленно и жёстко произнёс:

      – Мальчика в сопровождении представителя комендатуры завтра же направить в Сталинград. В обычной гражданской поликлинике сделать медицинский осмотр, – голос Королёва становился всё жёстче, – и не дай Бог, если диагноз не подтвердится.

      Комендант молчал. Он знал, что возражать Королёву нельзя: последствия могут быть непредсказуемыми. Не спасёт ни преклонный возраст, ни  звание генерал-полковника.

      – Если диагноз не подтвердится, провести служебное расследование, виновных  наказать. Вплоть до  понижения в звании. И ещё. В случае если диагноз верный – направление  на учёбу отправить обратно.

      Диагноз подтвердился. Офицером Валера тоже не суждено было стать. К сожалению. Или к счастью…

     Через полгода Сергей Павлович стоял перед отделом игрушек в универмаге второй (и уже последний) раз. Теперь уже младшему сыну Веры Ивановны выбирали подарок ко дню рождения. Виновник торжества думал недолго. Ткнул пальцем в самую дорогую игрушку –модель железной дороги, мечту всех ребят гарнизона. Она была в магазине в единственном экземпляре, продавцы даже и не думали, что её кто-нибудь когда-нибудь купит.

     Сергей Павлович потёр переносицу, усмехнулся, велел подождать и куда-то вышел. Через полчаса прибыл дежурный офицер, рассчитался с продавцом. Счастливый мальчишка еле донёс тяжёлую коробку домой, но помогать себе никому не давал.

      …Астраханская степная жара стала понемногу спадать. Наступала  осень. Военный гарнизон готовился к приезду главы государства – Никиты Сергеевича Хрущёва. Целыми днями солдаты убирали и мыли дороги, красили заборы, обрезали деревья.

       И вот наступил день приезда высокого гостя. Всё население городка столпилось у входа в Дом офицеров, где была назначена встреча Хрущёва с офицерским составом. В первых рядах встречающих, размахивая, как и все, красным флажком, стоял и Валера. Флажки получали только дети. Некоторые, наиболее шустрые, умудрялись получить по два, а то и по три флажка. Потом их выменивали на спичечные коробки, марки...

       Показалась группа генералов. Впереди шёл Никита Сергеевич. Как всегда, в рубашке украинского покроя, в светлых простых брюках и в своей неизменной соломенной шляпе. Шеренги детей кричали приветствия и махали флажками. Хрущёв вдруг остановился около одного из них и, подняв на руки мальчишку, погладил его по голове.

      – Как учишься? Космонавтом хочешь быть? – не дослушав ответа, он поставил мальчика на землю и, довольный, пошёл дальше.

         Этим мальчиком был… Валера.

         Военный гарнизон пустел. Вся работа по испытанию ракет постепенно переносилась на Байконур. Вера Ивановна с тревогой думала, каким же будет будущее её мальчиков. Здесь для них перспективы не было, это было ясно.

     В их доме тем временем появился новый сосед, высокий стройный военный в чёрной форме. Такой формы дети никогда раньше не видели. Это был капитан-лейтенант Черноморского флота, переведенный  на службу в Капустин Яр.

Из всех квартир, предложенных  комендатурой гарнизона, ему понравились именно финские домики, уютно расположившиеся друг за другом на тихой улице военного городка. Он и его жена предложили  некоторым гражданским семьям, живущим в таких домах, поменяться на Севастополь. После мучительных раздумий Вера Ивановна, единственная из всех, согласилась.

      Семья переезжала на юг, к морю.

Андрей Самарин Феодосия

Дата : Пт апреля 13, 2012, 22:08:08 Думал про Королева будет рассказ)) немного продавлен распрекрасный характер и потенциал, Валеры, а мысль у автора бывает, уходит куда-то в сторону часто от событий связанных, именно, с героем. но в общем интересно о том времени было читать, мы об этом вообще не знаем, и где прочесть? Спасибо.

Виталий Аркадьевич Надыршин Севастополь

Дата : Вс апреля 15, 2012, 09:52:30 Андрей, спасибо что прочитал. Вообще-то, это начало повести (с сокращениями) про обычного гражданина того времени. Не про Королёва. Про Сергея Павловича, и Вернере фон Брауне я подробно пишу в другой повести.

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Пн апреля 16, 2012, 21:40:17 Ощущение черно-белого кино, добрых,теперь, наверное, кажущихся несколько наивными, фильмов типа "Дом, в котором я живу", "Женщины", "Прощайте, голуби", "Весна на Заречной улице". Ощущение не самой жизни того времени, а того, как её показывали в кино. А может, так и правильно, от тех фильмов жить хотелось, надеется на что-то, верить в доброту, сердечность человеческую. Спасибо, что напомнили.

Виталий Аркадьевич Надыршин Севастополь

Дата : Пн апреля 16, 2012, 22:29:56 Ирина, спасибо, что прочитали. Очень интеллигентно и снисходительно намекнули на возраст. И правильно, хотя, я считал себя немного моложе. Несколько неудачное название рассказа.Рассказ не про Королёва. Это отрывок (начало) из повести "Валера". Обычная жизнь, обычного советского гражданина: документальность от детства до наших дней. Возможно продолжение, если редактор даст добро. Правда, эта повесть может не соответствовать формату журнала. Вот на то, что актриса (в недавнем рассказе журнала) провела всю репетицию, в то время как у неё умер отец, и она сообщила об этом факте режиссёру только после репетиции - это в захлёб автору аплодировали в комментариях.Неужели она совершила подвиг? Хорошая дочь... ничего не скажешь.

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Пн апреля 16, 2012, 23:33:18 Виталий Аркадьевич, ну что вы, я совсем не намекала на возраст. Я тоже смотрела все эти фильмы советского времени в возрасте уже сознательном, их же и сейчас показывают, правда, редко, хотя смотря по какому каналу, а в Интернете вообще можно найти всё, что угодно, какого угодно года. Просто у вас получилась отчасти стилизация, хотя вы и не ставили задачи стилизовать, так бывает. В рубрике "Былое и Думы" - это вполне уместно. Да и не рукоплескали все "Актрисе", многие её осудили, если вы не заметили:). Последняя правка: апреля 17, 2012, 00:00:34 пользователем manager

Лариса Ефремова Москва

Дата : Вт апреля 17, 2012, 00:37:25 Виталий Аркадьевич, добрый вечер! Мне тоже хочется уверить вас, что речь идёт исключительно о стиле изложения, а не о "преданьях старины глубокой". То, что повесть и даже этот отрывок совсем не о Королёве, по-моему, очень ясно из содержания; а уж использовать ярких исторических персонажей в повести, основа которой, насколько мне понятно из вашего комментария, документальна, или не использовать - это ваше авторское право. Думаю, все "недопонимания" происходят из-за того, что некоторые читатели не могут себе объяснить, зачем вы "уравняли в правах" (на практике сделали их такими же главными героями) Королёва, Хрущева, других действующих лиц - с самим молодым человеком, с вашим Валерой? и ведь это не минус совсем, как мне кажется! Наоборот, это придаёт вашей истории какой-то интересный ностальгический ракурс. Ценно ли описание "обычной жизни обычного гражданина", трудно сказать, пока не увидишь текста. Я уже ожидаю таких же ярких других "знаковых фигур" и встреч в контексте истории, которые, разумеется, наверняка будут не хуже "вторых планов", что представлены в этом отрывке. Я заметила, что среди литераторов как-то принято обсуждать именно стиль, манеру исполнения, поставленную автором задачу и соответствие получившегося результата этой задаче, а не критиковать выбор темы и поведение героев, возможно, поэтому, мне кажется, иногда возникают трудности с пониманием, по каким соображениям тот или иной текст "соответствует или не соответствует формату". Какую художественную задачу, помимо документального описания случаев из жизни обычного советского человека, вы себе ставили? Просто мне показалось, что документальные вещи - дневники, биографии, хроники - пишутся иначе, там ничего не приукрашивается художественно, там много субъективного, интересных мелочей из быта, там в общем стиль иной. У вас получилась замечательная, яркая, совсем не документальная в строгом жанровом смысле история, она шире, в ней очень яркая типизация, похожая почему-то на сюжеты почтовых советских открыток к праздникам, и это очень трогает и вызывает добрые чувства. Вам особенно удаются эпизоды. Последняя правка: апреля 17, 2012, 01:12:00 пользователем manager

Виталий Аркадьевич Надыршин Севастополь

Дата : Вт апреля 17, 2012, 09:42:52 Добрый день, Лариса! Если уже две симпатичные женщины (кстати, Лариса.фотография ваша мутная, вас не видно. Пишу о вас авансом) настаивают, что не имели ввиду "старины преданья", то у меня отлегло от сердца. Может быть и не надо писать о великих людях всуе, но тогда не так было бы интересно. О чём бы мы с вами спорили? А так, глядишь кто-то прочитает о тех временах. В конце-концов, я же ничего не выдумал.Ну, чуть-чуть художественно разбавил. Спасибо за комплимент по поводу эпизодов. Значимые эпизоды есть у всех без исключения.А вот, от умения связывать между собой эпизоды жизни, складывается судьба каждого. Так,стоп... "и Остапа понесло". О деле. Я не правильно выразился о документальности. Но, вот следующий эпизод в жизни этого юноши тоже очень интересный. В первый же день своей морской деятельности его судно недалеко от Стамбула утопило турецкий паром.Масса пострадавших. Это формат этого журнала? Следующие эпизоды тоже на мой взгляд интересны.Ещё раз спасибо за профессиональный коментарий. P.S. А фото поменяйте.

Елена Квашнина Екатеринбург

Дата : Ср мая 16, 2012, 19:43:20 Виталий Аркадьевич, здравствуйте. Я работаю учителем русского языка и литературы в одной из гимназий г.Екатеринбурга. Мои ученики прочитали отрывок из Вашего произведения, который был использовагн на ЕГЭ в 2009 г. Не могли бы Ва нам сказать, где можно прочитать всё произведение? На этом замечательном сайте прочитала Ваш рассказ "Два апельсина". Завтра покажу ученикам. Интересно будет услышать их мнение. С уважением, Елена

Виталий Аркадьевич Надыршин Севастополь

Дата : Ср мая 16, 2012, 22:59:53 Спасибо Лена, сначало за ваш очень уважаемый мною труд - учительницы, а потом за ваше сообщение мне. Для меня это новость, что мой отрывок из повести использовали в ЕГЭ. Как прочитать всю повесть? Я могу вам отправить на вашу эл. почту, если вы мне напишите.Надеюсь, что редакция "Артбухты" это позволит сделать. Мой адрес: nva06@mail.ru Буду рад пообщаться с вами. С уважением Виталий Аркадьевич. г.Севастополь

Владимир Олегович Вавилов Севастополь

Дата : Чт мая 17, 2012, 13:35:52 Елена! А какой именно отрывок попал в ЕГЭ? Можете процитировать?

Екатерина Злобина Cевастополь

Дата : Чт мая 17, 2012, 13:43:01 Мне тоже очень хотелось радоваться и поздравлять Виталия Аркадьевича, но здесь, похоже, имеет место совпадение. Дело в том, что в Сети есть несколько упоминаний об этом экзамене, где использовалась работа Василия Михаиловича(!) Надыршина, современного публициста... К примеру, вот здесь: http://dimitrova1.unoforum.ru/?1-16-0-00000008-000-0-0-1329018610 Тем не менее, считаю это добрым знаком! :) Спасибо, Елена!

Marusya

Дата : Вс марта 17, 2013, 02:29:16 А где можно прочитать продолжение повести? Очень интересно, как автор распорядился судьбой своего героя.

Вход

Логин:
Пароль:
	Запомнить
	Забыли пароль? Регистрация на сайте

Это случается с каждым...

Введите почту чтобы восстановить пароль:
Чтоб выйти нажмите Отмена.