Этой ночью Игнат снова не мог уснуть, всё переворачивался с боку на бок.

- Ты гляди-ка, зараза, что делается. Так и дураком стать недолго. Ну и дела, - Игнат с отчаяньем вздохнул. – Ох, кошкин ты хвост.

Посмотрел на жену.

- Зин? Ты спишь? – та тихонько посапывала. – Зин? Ну, ты чего, спишь что ли? – слегка толкнул ее локтем. Жена проснулась.

- Что? – повернулась она к нему. – Ты чего?

- Ты спала, что ли?

  - Чего?

 - Разбудил, говорю, что ли?

         - Представь себе, - женщина потерла глаза и слегка зевнула. – А ты чего не спишь?

         - Поспишь тут с тобой. Храпишь, как паровоз.

         - Сам уснуть не может, и все кругом виноваты, - Зинаида снова отвернулась к стене.

         - Вот ведь что делается-то, а, и ни в одном глазу сна нет. Эх…

         Жена молчала.

         - Зин?

         - Ну?

         - Как думаешь, может, воды напиться, глядишь, усну?

         - Овечек считай.

         - Каких овечек?

         - Наших в сарае.

         - Чего? – Игнат не понял шутки.

         - Представь, будто они через плетень прыгают. И считай по одной. Говорят, помогает.

         - Она тебе, овца, что, - лошадь, что ли, через плетень-то прыгать? Хех, - Игнат мотнул головой. – Вот ляпнет, не подумавши. Ты хоть подумай, прежде чем сказать. Людей-то не смеши. Овцы через плетень. Ты где овец таких видела? Хех, удумала.

         Зинаида повернулась к мужу и посмотрела на него, как обычно смотрят на дурачков.

         - Ты как Ванька с соседней улицы?

         - Чего?

         - Чего-чего. Ничего, - Зинаида приподнялась. – Трудно представить, что ли? Посчитай овец и уснешь. Люди просто так говорить не будут.

         - Кто же это, интересно, такое говорит?

         - Любка говорила, она в каком-то журнале вычитала.

         - Любка и не такого наплетет, только уши развесь.

         - Ты сестру не трогай. Ему, как лучше, помочь хотят, нет, он еще, воробей, ерепенится, - Зинка отвернулась обратно к стене. – Поступай, как знаешь, а меня не буди больше.

         Игнат почесал затылок, посмотрел на ходики, вздохнул. Уснешь тут, пожалуй. Он еще раз глянул на жену и, укрывшись одеялом, закрыл глаза. Неужто эти овцы и правда чем помогут? Он даже улыбнулся, но все же представил себе, как они прыгают через плетень, и принялся их считать. Несколько раз он сбивался и, скрипя зубами, начинал заново. На седьмом десятке прыгающих овец под окном вдруг раздалось противное мяуканье, и его тут же подхватили другие громкие и столь же противные кошачьи голоса. Игнат даже вздрогнул.

         - Тьфу ты, мать вашу, - приподнял он голову. – Распелись тут.

         Коты по-прежнему утробно голосили под окном, растягивая глотку.

         - Вот окаянные!

         Жена тихонько зевнула в подушку и полусонным голосом произнесла:

         - Свадьбу, наверное, играют...

Читать рассказ полностью