.jpg "Заказать третий номер") 
СЕРГЕЙ СОБАКИН. ГРИГОРИЙ-"БОГОСЛОВ" СНЕЖАНА ГАЛИМОВА. ТОНКИЙ ШЕЛК ВРЕМЕНИ ИРИНА ДМИТРИЕВСКАЯ. БАБУШКИ И ВНУКИ Комментариев: 2 МИХАИЛ ОЛЕНИН. ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ
АНФИСА ТРЕТЬЯКОВА. "О РУСЬ, КОМУ ЖЕ ХОРОШО..." Комментариев: 3 АЛЕКСЕЙ ВЕСЕЛОВ. "ВЫРОСЛО ВЕСНОЙ..." МАРИЯ ЛЕОНТЬЕВА. "И ВСЁ-ТАКИ УСПЕЛИ НА МЕТРО..." ВАЛЕНТИН НЕРВИН. "КОМНАТА СМЕХА..." ДМИТРИЙ БЛИЗНЮК. "В ШКУРЕ ЛЬВА..."
НИНА ИЩЕНКО. «Русский Лавкрафт»: Ледяной поход по зимнему Донбассу АЛЕКСАНДР БАЛТИН. ПОЭТИКА ДРЕВНЕЙ ЗЕМЛИ: ПРОГУЛКИ ПО КАЛУГЕ "Необычный путеводитель": Ирина Соляная о книге Александра Евсюкова СЕРГЕЙ УТКИН. "СТИХИ В ОТПЕЧАТКАХ ПРОЗЫ" «Знаки на светлой воде». О поэтической подборке Натальи Баевой в журнале «Москва»
СЕРГЕЙ ПАДАЛКИН. ВЕСЁЛАЯ АЗБУКА ЕВГЕНИЙ ГОЛУБЕВ. «ЧТО ЗА ПОВЕДЕНИЕ У ЭТОГО ВИДЕНИЯ?» МАРИНА БЕРЕЖНЕВА. "САМОЛЁТИК ВОВКА" НАТА ИГНАТОВА. СТИХИ И ЗАГАДКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ НАТАЛИЯ ВОЛКОВА. "НА ДВЕ МИНУТКИ..." Комментариев: 1
"Летать по небу – лёгкий труд…" (Из сокровищницы поэзии Азербайджана) ПАБЛО САБОРИО. "БАМБУК" (Перевод с английского Сергея Гринева) ЯНА ДЖИН. ANNO DOMINI — ГИБЛЫЕ ДНИ. Перевод Нодара Джин АЛЕНА ПОДОБЕД. «Вольно-невольные» переводы стихотворений Спайка Миллигана Комментариев: 3 ЕЛЕНА САМКОВА. СВЯТАЯ НОЧЬ. Вольные переводы с немецкого Комментариев: 2
|
Просмотров: 2045
20 октября 2011 года
ИВАН ИВАНОВИЧ ПУЩИН - Когда о прошлом вдруг заходит речь, о сколько раз я в мыслях ужасался: что было б, если Пушкин оказался на площади, где вьюжила картечь?! Смертельно ранен был? Как я, живой? Судим, развенчан и наказан строго, как шёл бы он по нерчинским дорогам с покрытой снегом, скорбной головой? И здесь, в краю неведомом досель, среди острогов, на путях угрюмых какие бы пророческие думы навеяла даурская метель? Какая бы летучая строка взволнованно, таинственно и свято, как солнце, осветила казематы и в памяти осталась на века. Но боже мой, о чём я говорю? Спасибо провидению и небу, что пылкий Пушкин на Сенатской не был, что я свою судьбу благодарю. Благодарю за то, что, словно вихрь, в Михайловское в ссылку приезжая, усадьбу колокольцем оглашая, не огласил я замыслов своих. И за бутылкой пенного клико, лицейской дружбой, как дитя, согретый, сдержался я и не увлек поэта в путь гибельный для гения его...
ЛУЧШИЕ СТИХИ О ДРУЖБЕ НАРОДОВ
Русский я. Русью болел. Отболел. Вновь болею. Пью вот с бурятом и тайно бурята жалею.
Он "архивариус",варит в честь друга архи, Пишет при этом трезвейшие в мире стихи:
"Пассионарность народов нельзя торопить. Если вдруг русский помрёт - с кем бурят будет пить?"
- Пить? С кем попало, - еврей пошутил, как всегда. "Пить! С кем попало буряты не пьют никогда!"
* * * Утихло весь день бушевавшее озеро, но глубже не стало оно. И в бликах заката, рассеянно бронзовых, открылась не бездна, а дно.
ОБРАТНАЯ ЛОДКА Станиславу Золотцеву
Обратная лодка явилась за мной. Поперек неизбежной волны уходим в пространство, где белые пятна столетий, где время, как старый язычник, глядит из мифической синь-глубины и бродит в славянском сознании, словно в полях, молодой исторический ветер, где мир, как заря над равниной. В нем утренний сон, дразнящая близость гармонии, ясности духа, где кровь закипает, как яблоки, красными ядрами солнц, и стрелы в колчанах поводят веселым повстанческим нюхом, где нету народов с сознанием рабской вины и нет библеистов, чтоб славить неправого бога в молитвах. ...Обратная лодка идет поперек неизбежной волны, и в памяти нации долго болит Куликовская битва. Страну корчевали с корнями, её иссушали и жгли побоища, сечи, нашествия и нападенья, но пыль - до пылинки, трава - до травинки, мы все поднимались и шли, чтоб в гривах косматых веков не запуталось русское медленное Возрожденье. Та грань по Непрядве осталась в глубинах страны, и русское чистое поле забыло разбойничий топот. Но память - обратная лодка, - идя поперек неизбежной волны, тревожит в сознании нации древний, как боль, исторический опыт.
ПАМЯТИ ДЕДА ПЕРФИЛА
У нас рожденье - вечно, а смерть у нас легка. Воздвигнут гроб на плечи четыре мужика.
Ни праздного народа, ни слёз на белый свет. - Прости, - шепнёт природа. -И ты прости, - в ответ.
И поплывут носилки, пока в лугах роса. И треск сенокосилки заглушит голоса.
Есть небо, синь и ветер. Двуперстие с крестом. И так легко на свете - на этом и на том.
*** Думать спокойную думу, слушать холмы, облака, небо Даурии, шумы утреннего ветерка. Видеть дороги и нивы, завязь в росе и пыльце и не терять перспективы некой загадки в конце.
ТРИ ИСТИНЫ
1. Пора стать забытым, неизданным, сумевшим на шумной земле гордиться не новеньким "Избранным", а тем, что осталось в столе. Так в должности горноспасателя есть право уйти под обвал. А слава?.. Хороших писателей вопрос этот не волновал.
2. Был Леонид Мартынов прав. И вы ему поверьте: при жизни классиком не став, не станешь после смерти.
3. Что мешало завершенью споров? Жизнь, ещё не прожитая, и полная уверенность, что скоро подкрепим мы доводы свои цифрами и фактами... Немало накопилось их теперь. Увы, правота одних не доказала, что другие были не правы.
* * * Александру Сорокину
А Россия моя под берёзами, под листвянками - стелет дымки, ей висок на заре подморозили светло-северные ветерки.
Бело-алое солнце над сопками. И простор, и в лесу тишина. И до полдня высоко-высокая, чисто русская голубизна.
Целый купол нарядного воздуха, а под ним белоснежная твердь. Я дожил до счастливого возраста - можно в небо без страха смотреть.
Можно видеть за полем, за роздымью даль иную, иной бережок. Под берёзами спит моя родина. Осыпается с веток снежок.
ПАМЯТИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА
Глаза твои грозно косили на Запад, где тайный Восток. Был слишком знобящ для России, мерцающим духом высок.
Сказал мне, тревожно сутулясь, у елей кремлёвской стены: - Мы все до сих пор не вернулись с любимой народом войны.
- С проклятой... Отрезал: - С любимой! Руки не подал и ушёл в туманы свои и глубины, и шаг был надсадно тяжёл...
...Завоет сибирская вьюга, И ты постучишься как гость: - Один я. Ни брата, ни друга и там для меня не нашлось.
Пустынны пути мировые. Века суетятся, спеша. - А что ж нам мерцает в России? - То Дух изронила Душа.
ОЗЕРО СИНИХ НОЖЕЙ
Озеро Синих Ножей! О какие столетья, Какие свирепые годы били в твой берег копытом монгольского злого коня! Скалы, как скифские бабы, глядят онемело в зелёные воды. Бьёт горицвет из расселины, как осьминог, языками огня.
Озеро спит... Но гремуч горизонт, словно обод шаманского бубна: то реактивный сверкнёт плавниками среди грозовых облаков, то табуны пролетят, то, вздымая песчаную бурю, длинные ракетовозы, как ящеры, выползут из-за холмов.
Пахнет грозой... И тревожно, и дико стоят в камышах на закате солончаковые ветры... обрывки былых миражей. Озеро Синих Ножей серебрится всю ночь, как локатор. Пахнет Галактикой озеро Синих Ножей.
ОЗЕРО БАРУН – ТОРЕЙ
Никогда не паханное поле. Грубый запах незнакомых трав. Ржавая труба у водопоя. Сок саранок липок и кровав.
Где-то здесь, в глуши скотопрогонов, встретились и разошлись века. И остались в ярких халцедонах вкрапины гобийского песка.
День сегодняшний и день вчерашний! Тени звёзд и шёпот ковылей. Гул пространства медленный и страшный. Азия. Песок. Барун-Торей.
ДОМ Ивану Вишнякову
Продаём - так случилось - отцовский дом. Двор и берёза - родительский дом. Нет, не один я, а с братом вдвоём детство своё продаём. Дом наш высокий! Под солнечной дранкой, у золотых в сентябре тополей, в нём мы родились от маленькой русской крестьянки, русые и большеглазые дети полей. Дом, где на яростный праздник Победы плакал отец над своим же, солдатским письмом. Дом, где стояли большие гробы наших дедов, мы, как чужие, чужим продаём. Брат мой! Ты плачешь? Не надо, братишка... Новый хозяин доволен и рад. Вон сколько русых, вихрастых его ребятишек, не отрываясь, на двери глядят. Пусть у них будет для света двенадцать окошек, будет калитка для друга и встреч, пусть по двору их прокатит буланая старая лошадь и убаюкает русская печь. Пусть нас простит наша милая родина: тёмное поле, дорога, дымок из трубы, рыжий подсолнух в пустом огороде и недопитый колодец судьбы. Этот колодец и детство оставим в придачу тем, кто вернулся в родные края. В доме отца не устроишь веселую дачу. Он не для праздности - для бытия.
ВАЛ ЧИНГИСХАНА
Я уеду сегодня рано... У заставы спят ковыли, и струится вал Чингисхана, тёмный морок моей земли.
Вал ползёт золотым удавом по распадкам, жёлтым холмам, и гремучих молний удары рубят Азию пополам.
Проплывают косматой грудой то отары, то табуны. Но никто не знает, откуда голубые в нём валуны.
Чингисхан ли, глядя на север, ограждал себя до поры? Или это - землетрясенье, тектонический сдвиг коры?
Я не знаю, не археолог. Но, как страшные в детстве сны, меня давит каменный волок у границы моей страны.
Вьюжит ветер. Кипят барханы. Бродят тени грозных веков. Собирает вал Чингисхана Золотую орду песков.
*** Старинные казачьи караулы. Граница. Вечер. Громыханье туч. Прибрежный ветер, обрастая гулом, как ил в протоке, вязок и шипуч. Прядёт Аргунь свои седые воды. Но - чу! - лишь ухом к плёсу припади: ржут табуны, сшибаются народы, проходят караваны и дожди. Пути предгорий, холодок Хингана. Солончаки, озёра, ковыли. И грозная военная охрана полей и пастбищ, неба и земли. Стою в дозоре, карабин сжимая, молчу, случайной птицы сторожусь. Здесь по-иному время понимаю, и русской страшной мощи не стыжусь.
Права на публикацию предоставлены А. Шутовым с согласия родственников поэта. Фото: Оксана Мерзлякова
|
 Ингвар Коротков. "А вы пишите, пишите..." (о Книжном салоне "Русской литературы" в Париже) СЕРГЕЙ ФЕДЯКИН. "ОТ МУДРОСТИ – К ЮНОСТИ" (ИГОРЬ ЧИННОВ) «Глиняная книга» Олжаса Сулейменова в Луганске Павел Банников. Преодоление отчуждения (о "казахской русской поэзии") Прощание с писателем Олесем Бузиной. Билет в бессмертие... Комментариев: 4 
НИКОЛАЙ ИОДЛОВСКИЙ. "СЕБЯ Я ЧУВСТВОВАЛ ПОЭТОМ..." МИХАИЛ КОВСАН. "ЧТО В ИМЕНИ..." ЕВГЕНИЙ ИМИШ. "БАЛЕТ. МЕЧЕТЬ. ВЕРА ИВАНОВНА" СЕРГЕЙ ФОМИН. "АПОЛОГИЯ ДЕРЖИМОРДЫ..." НИКОЛАЙ ИОДЛОВСКИЙ. "ПОСЛАНИЯ"
Владимир Спектор. "День с Михаилом Жванецким в Луганске" "Тутовое дерево, король Лир и кот Фил..." Памяти Армена Джигарханяна. Наталья Баева. "Прощай, Эхнатон!" Объявлен лонг-лист международной литературной премии «Антоновка. 40+» Николай Антропов. Театрализованный концерт «Гранд-Каньон»
"МЕЖДУ ЖИВОПИСЬЮ И МУЗЫКОЙ". "Кристаллы" Чюрлёниса ФАТУМ "ЗОЛОТОГО СЕЧЕНИЯ". К 140-летию музыковеда Леонида Сабанеева "Я УМРУ В КРЕЩЕНСКИЕ МОРОЗЫ..." К 50-летию со дня смерти Николая Рубцова «ФИЛОСОФСКИЕ ТЕТРАДИ» И ЗАГАДКИ ЧЕРНОВИКА (Ленинские «нотабены») "ИЗ НАРИСОВАННОГО ОСТРОВА...." (К 170-летию Роберта Луиса Стивенсона)
«Атака - молчаливое дело». К 95-летию Леонида Аринштейна Александр Евсюков: "Прием заявок первого сезона премии "Антоновка 40+" завершен" Гран-При фестиваля "Чеховская осень-2017" присужден донецкой поэтессе Анне Ревякиной Валентин Курбатов о Валентине Распутине: "Люди бежали к нему, как к собственному сердцу" Комментариев: 1 Эскиз на мамином пианино. Беседа с художником Еленой Юшиной Комментариев: 2
"ТАК ЖИЛИ ПОЭТЫ..." ВАЛЕРИЙ АВДЕЕВ ТАТЬЯНА ПАРСАНОВА. "КОГДА ЗАКОНЧИЛОСЬ ДЕТСТВО" ОКСАНА СИЛАЕВА. РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ Сергей Уткин. "Повернувшийся к памяти" (многословие о шарьинском поэте Викторе Смирнове)
Александр Балтин. "Два двухсотлетия: Достоевский и Некрасов" "Идеи, в слово облеченные..." Памяти Валентина Курбатова "РУССКИЙ ХРИСТОС ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА". К 80-летию со дня рождения поэта "КАК АНГЕЛА РАСПЕЧАТЛЕТЬ..." К 190-летию со дня рождения Николая Лескова
|
Шилка