ЗАЛОЖНИК

Сволокли меня сволочи в яму
я лежу в полумраке сыром
я заложник вселенскому сраму
на одной из враждебных сторон

Что ж тут сыпать на голову пепел
коли сам не дурак и не пьян
не тебя вынимали из петель
не тебе подложили наган

Не кружи белокрылая птица
я не вижу полетов твоих
я и сам еще в силах кружиться
по окружностям мертвых кривых

Темным городом нынче прикинут
я раскинулся в яме сырой
из нее меня ангелы вынут
рассчитавшись на первый-второй

и поднимут куда еще выше
не видать ни земли ни огня
На хрустальные хрупкие крыши
местью праведной сбросят меня

АФЕРИСТ

 
Не от тяжких трудов, а от легкой руки

я пальто заложил и продал башмаки;

вот уж тело висит на костях барахлом -

приценился какой-то к нему костолом...

В ход пошли пепелище, жилище, трава;

песней звякнула медь - разменял на слова.

Ночь сменял на зарю, а зарю - на пальто.

Ну, и кто я теперь? А теперь я - никто.

Ничего своего, ни лица, ни кольца;

скоро крикнут: вяжите его, подлеца!

Но спроста не возьмешь, я и сам с хитрецой,

голосок обменял на другой, с хрипотцой...

Встану в очередь красно-коричневых лиц,

накуплю вермишели, портвейну, яиц;

когда грянут “Варяг” - подпою втихаря:

нате, братцы, пальто! Вот вам, братцы, заря!

И прикинусь, что нищ, что, как перст, одинок...

А начнут выкликать - обману, что стрелок;

И в секрет попрошусь - меж камней, среди лип...

А как выстрелят в грудь - обману, что погиб...

БЕЛАЯ РУБАХА                                                
                                                              

Зачем, скажи, мне белая рубаха?

В таких идут на смерть, отринув страх;

В таких рубахах, брат, играют Баха,

А не сидят за картами в Крестах.

Пора менять свободное обличье

На черный чай, на сигаретный дым,

Пора сдирать овечье, резать птичье,

Пора обзаводиться золотым.

Пора точить стальное втихомолку -

Под скрип зубов, под крики из ночей.

Пора отдать без спора волчье – волку,

А человечье – своре сволочей.

Пора искать надежную дорогу

Туда, на волю – Родину, сиречь…

Пора отдать вон то, святое, Богу,

А это, в пятнах, - незаметно сжечь.

Пора идти, не предаваясь страху,

На острый взгляд и на тупой оскал;

Ведь для чего-то белую рубаху

Я в этом черном мире отыскал?

 БРОДЯГА
 

Шел себе один бродяга,

Никакой он не святой,

На ремне пустая фляга,

В сумке пряник золотой.

Миновал мосты, могилы.

Где же  небо, где звезда?

Иссякают волчьи силы,

Человечьи – никогда…

Хорошо босыми топать,

Тропки льдистые колоть…

Хорошо крылами хлопать,

Если выдал их Господь.

Вот и шел он белым-белым

Полем, озером, леском,

Утомлялся бренным телом,

Затянулся пояском…

Много их, таких хороших,

Измеряло пядь земли.

Сколько их согнуло в ношах,

Даже тела не нашли…

Вот и этот стер предплечья,

Все свое с собой волок…

Ох ты, доля человечья,

Божьих промыслов залог…

Хорошо идти по свету,

Умирать в ночном пути;

Хорошо, что крыльев нету –

Можно пó миру идти…

****
 

...Снег рушится. Трещит под ним земля.

Кто не богат, тому уж не до шуток,

Когда сияют в морду соболя

Медлительных валютных проституток.

Они купались в пенистом “клико”,

Лобзали людоеда и француза;

Пусть хоть потоп! Им дышится легко

И жрется от залапанного пуза.

А на вокзале кашляет народ,

Несущий Бога в потайном кармане

Меж крошек и отсутствия банкнот,

Профуканных в дорожном ресторане.

Куда несет он Господа Христа

На крестике из потемневшей жести?

В какие отдаленные места

Сошлют его за драку в ближнем месте? -

Не всё ль равно? Снег рушится стеной;

Всем холодно; мир рушится лавиной,

Тут косточки трещат... Грозят войной,

Запугивают выбитой витриной...

Еще полно чудес, припасов, благ,

Воспоминаний, адресов забытых...

Всё так же дышит в трубку старый враг,

Оставленный взамен двоих, небитых...

Живем - как жили. Всё переживём:

Кулачный подступ вятского размаха,

В Москве француза, в Киеве погром,

Валютных проституток, шведа, ляха...

Уж повидали на своем веку.

К заутрене, сбиваясь в вереницы,

Потянемся по талому снежку:

Работники, разбойники, блудницы...

ВЕК ДВАДЦАТЫЙ
 

Отсвистело время сквознячком,

Сотня лет рассеялась как дым.

Век двадцатый помер старичком,

А хотел - погибнуть молодым...

Уж его морили в лагерях,

Мерили сосновый макинтош;

Он плескался в огненных морях,

Пропадал за фунт, за рупь, за грош…

Он стрелял и в запад и в восток,

Возводил руины, жег мосты,

Ухмыляясь, сплевывал в исток,

Смахивал топориком кресты...

И сошел на нет, растаял враз,

Словно дым «Герцеговины Флор»,

Отгорел, как уренгойский газ,

В ночь ушел с награбленным, как вор…

Все казалось – нет ему конца,

Вечностью грозился стать, подлец…

А ушел – забыли, как отца,

Что от водки помер наконец.

СЛОВЕСА
                           А. Г. Найману

Куда ни глянь – повсюду словеса,

Они роятся в воздухе и в дыме,

Они звенят, тревожа небеса

Неверными октавами своими.

Они молчат, как ангелы, в ночи

И крыльями трепещут, словно птицы,

Их пичкают бессмертьем палачи,

Невинной кровью пачкая страницы.

Они живут… ну, ближе к потолку,

В сиянии светильников Люмьера;

Досталось им, несчастным, на веку

От пишущего в стол легионера.

О, сколько их! – и скверных, и святых

Я выводил, подобно Моисею,

Из тьмы черновиков, из запятых -

В свободную, как рукопись, Расею.

А сколько их осталось там, в песке,

В земле сырой и в бурном океане…

Сгорели синим пламенем в тоске,

Рассеялись по миру как… славяне…

Несчастные слова, творенья тьмы

И света в золотящейся полоске…

Да кто их различит теперь, как мы

Их различали в каждом отголоске?

И что они без нас? – ни дух, ни плоть,

Абстракция из хаоса и хлама,

Камней набор, из коего Господь

Воздвиг себе потомство Авраама…

 ВОТ…
 

Вот родина моя – в полночном храме,

В горячем хлебе и в воде проточной,

Вот вся она – пейзаж в оконной раме,

Сырой сугроб на улице Восточной.

Вот жизнь моя – то крик, то лепет детский,

Шаг за порог под благовест стеклянный,

Да три вокзала – Курский, Павелецкий

И  безымянный…

Александр Евсюков Тула

Дата : Пн марта 12, 2012, 21:57:36 Стихи в общем хороши: волевое начало крепко переплетается здесь с исповедальным. Как будто человек у разведённого костра (может - беглец, может - искатель) начинает разговор сам с собой и для себя, и к нему из мнимого безлюдья подтягиваются другие. Приходят и слушают... "ВЕК ДВАДЦАТЫЙ" (наиболее лично меня впечатливший) тематикой и внутренней мелодикой напомнил стихотворение Любови Гудковой "Марине": Век двадцатый не давал прав, век двадцатый отбирал жизнь. Перед вечностью поэт прав, не умея потакать лжи. Спасибо! Удачи!

Лариса Ефремова Москва

Дата : Ср марта 14, 2012, 19:06:01 Меня поразила тональность этих стихотворений. Ждала, как в первой подборке автора, какой-то мудрой спокойной силы; а здесь проявлена такая внутренная мятежность, бесприютность, стояние на всех ветрах, такое натяжение струны, горечь! Самым поразительным для меня стало стихотворение "Аферист". Поди разберись на черный-белый, пойми, кто герой, а кто злодей, сатира это или трагедия. Открытый финал подборки (на троеточии за "безымянным вокзалом") почему-то не позволяет надеяться на доброе. Будто тебе в лицо страшную правду о тебе же, которую ты сам прекрасно знал или чувствовал, тихо, но внятно и жестко сказали.

Андрей Самарин Феодосия

Дата : Ср марта 14, 2012, 22:03:41 Сильно и тоскливо как-то, хоть идти и водку пить.

Ирина Митрофанова Москва

Дата : Чт марта 15, 2012, 11:36:43 В этой подборке есть какая-то мужественная объективность. Предельная честность. Принятие жизни такой, какая она есть, со всеми её "за" и "против". "Век Двадцатый" - сколько же в этом стихотворении судеб, которые переплетены в единую судьбу века. "Аферист" меня тоже очень впечатлил, оно не то, чтобы неоднозначно, скорее, более широкий взгляд на человека, нежели это принято, настолько широкий, что уже трудно дать оценку, остается только поверить. "Словеса" - вечная тема. Меня больше поразило, как сказано о судьбе несказанных,ненужных, невостребованных или даже погибших слов: "А сколько их осталось там, в песке, В земле сырой и в бурном океане… Сгорели синим пламенем в тоске, Рассеялись по миру как… славяне…" Спасибо!

Лидия Юрьевна Волкова Щёлково

Дата : Вт мая 21, 2013, 13:32:01 "Кулачный подступ вятского размаха" - это очень хорошо! В целом подборка производит впечатление чего-то растакого мужского, именно - на грани пойти и напиться в дым или для читательниц "отдаться и умереть". Непонятно только отношение в ст.***("Снег рушится. Трещит под ним земля"...) к особо активно отдающимся женщинам: это хорошо или плохо? Правильно ли я поняла автора: за валюту - плохо, п.ч. не по-русски? "Блудница" - персонаж положительный или отрицательный? Как к ней автор относится: с гневом или с жалостью? "Но спроста не возьмешь, я и сам с хитрецой, голосок обменял на другой, с хрипотцой..." - это о стилизации под Высоцкого? Стилизация - есть ли это то, что надо? Капитальный душевный раздрай у героя, на грани нервного срыва или уже за гранью. Хорошо, если для автора это - поза. "Что такое хорошо и что такое плохо" смешано в полную ботвинью, осталось только одно: "Спасите меня,братцы, погибаю ни за грош!!!" Ну... Героя - к наркологу. Автору - браво!

Вход

Логин:
Пароль:
	Запомнить
	Забыли пароль? Регистрация на сайте

Это случается с каждым...

Введите почту чтобы восстановить пароль:
Чтоб выйти нажмите Отмена.